Эра дракона - [134]

Естественно, цены на товар подскочили. Уже в январе 2007 года писали: «Владельцы рынков и торговых зон предсказывают, что цены на китайские товары поднимутся минимум процентов на 30–50»[1028]. Кому от этого лучше?

Однако нельзя все сводить только к деньгам. Может быть, китайцы уважительно относятся к местному населению Сибири? Может, они только ради российской пользы везут к нам свой товар?

Совсем наоборот. «Китайские поселенцы несут с собой организованную преступность и крайне агрессивный настрой по отношению к русским. (В качестве примера можно напомнить недавний случай в Иркутске, когда китайские рабочие закидали камнями милицию, попытавшуюся проверить документы у одного из них)»[1029].

Кстати сказать, ситуация в Красноярске с теми же китайцами мало отличается от иркутской. Имеются данные о том, что торговцы из Китая обложены данью своими соотечественниками, которые, кроме всего прочего, не брезгуют наркоторговлей. И при этом большинство криминальных китайцев проживают в Красноярске нелегально[1030].

По Красноярску в свое время прокатилась волна краж породистых собак. Охотились за ними китайцы. По имеющимся данным за 1998 и первую половину 1999 года, китайцы вывезли из Красноярска более тысячи собак разных пород: сенбернаров, догов, овчарок, ротвейлеров[1031]. Китайский собачий бизнес в Красноярске процветал пышно, буйно — наш город стал своего рода его центром, перевалочной базой для всей России[1032].

Красноярский летчик Сергей Горлов был хозяином двух собак, которых среди бела дня похитили в его родном городе. Версия похищения была высказана быстро — «скорее всего, они стали очередной жертвой так называемого китайского собачьего бизнеса».

Начальник РУ ФСБ РФ по Красноярскому краю еще летом 1997 года на пресс-конференции сказал, что представители стран Азиатско-Тихоокеанского региона доставляют много хлопот. Они не только ухудшают криминогенную обстановку в нашем доме, но и походя нарушают российское законодательство. ФСБ были выявлены нарушения со стороны северокорейских, вьетнамских фирм, о чем поставлены в известность краевые власти[1033].

«Главный вещевой рынок Хабаровска зовут китайским. Такой эпитет, в общем, приложим почти к каждому крупному торговому месту на Дальнем Востоке: гости с юга с торговым ассортиментом от морковки до кухонного гарнитура давно уже стали обычным явлением. Многие торгуют годами»[1034].

В небольшой Хакаской Республике РФ стабильно плохая демографическая ситуация. Но климат там больше, чем в других местах России, похож на китайский. Восточные гастарбайтеры это быстренько раскусили. «…В Черногорске китайцы открыли цех по производству тапочек и другой обуви. Ближе к теплу на землях республики как грибы вырастут теплицы, в которых жители Поднебесной будут выращивать свежие овощи, сбивая цены на такую же доморощенную продукцию местных огородников.

Сегодня на рынках Абакана больше приезжих продавцов, чем своих. Сохранится ли в Хакасии с ее благодатным климатом коренной народ или его заменят приезжие? Однозначно ответить на этот вопрос эксперты сегодня не могут»[1035].

Говоря о китайских овощах, красноярский писатель Анатолий Статейнов отметил: «Фактически мы едим забальзамированный помидор. Он мертвый, его соки законсервированы ядами… У китайцев нет интереса все делать по-человечески. Их даже под пыткой не заставишь работать по-другому, они приехали делать прибыль. Заставить помидоры на неделю раньше дать плоды значит сократить расходы. Заставить огурец месяц лежать якобы свежим — значит и на этом получить доход»[1036].

Если бы дело ограничилось только помидорами. Для китайцев характерно хищническое отношение к российским природным ресурсам. «Традиционная реплика сторонников китайского присутствия в России в этом отношении: мы сами виноваты в том, что мигранты так относятся к нашим природным ресурсам. Правильное замечание. Есть только одно существенное «но»: в силу ряда причин китайцам свойственно такое отношение к природным ресурсам чужой страны, они в массе своей стремятся быстрее и больше заработать, как это и свойственно нации, вошедшей в этап первичного накопления капитала, так что за частным китайским капиталом требуется куда более серьезный контроль, нежели, скажем, за европейским»[1037].

«Привнося элементы своей культуры, мигранты размывают культуру традиционного общества. После этого могут начать требовать присутствия своих представителей в органах власти, затем предоставления автономии, а в дальнейшем, возможно, и присоединения к исторической родине»[1038].

«И как албанцы прибрали к рукам Косово, так китайцы возьмут Дальний Восток. Кстати, по Кяхтинскому договору Приамурье принадлежало Китаю. А чиновники КНР хорошо помнят историю»[1039]. Напомним, что Косово, в отличие от Приамурья (приобретенного Россией не так и давно), историческая родина сербов. А вот теперь они ее теряют. Теряют потому, что не осознали вовремя «албанскую проблему».

Генеральный директор Центра экономических и политических исследований и разработок Владимир Разуваев, упомянув о традиционной замкнутости китайских общин, очень жестко ориентированных, прежде всего, на поддержку «своих» во всех сферах, причем особенно в бизнесе, написал: «Нанятый русским предпринимателем китаец будет, как правило, сохранять ему лояльность лишь в последнюю очередь. Например, при ведении деловых переговоров с соотечественниками он сначала будет помнить, что он китаец, и только потом, что работает в российской фирме. Китайский бизнесмен в России, если ему дать право выбора будет нанимать на работу только соотечественников»