Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир - [52]
>3 Сакулин П. Из истории русского идеализма. Князь В.Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель. Т. 1. М: Издание Сабашнковых, 1913. С. 82.
>4 Льюис К.С. Принц Каспиан (Хроники Нарнии). Перевод О. Бухиной. http:// www.lib.ru/LEWISCL/narn4.txt
>5 Согласно шевалье де Барбарену, магнетический транс предполагал близость к самому Богу, верховному магнетизеру. Bryson L. Romantic Science: Hoffmann's Use of the Natural Sciences in the Der goldne Topf // Monatshefte. 1999. Vol. 91. No. 2. P. 244.
6 Ibid.
>7 Ibid. P. 242. Более того, при написании «Магнетизера», Гофман показывал рукопись доктору Шпейеру, также практиковавшему магнетизм (Ibid.).
>8 Bryson L. Op. cit.
>9 Ibid.
>10 Tatar M. Spellbound: Studies on Mesmerism and Literature. Princeton: Princeton University Press, 1978. P. 145.
>11 Mcglathery J.M. The Suicide Motif in E. T. A. Hoffmann's "Der Goldne Topf.” // Monatshefte. Summer, 1966. Vol. 58. No. 2., P. 115–123.
>12 В подтверждение версии, согласно которой Ансельм погибает, вспомним финал «Восемь с половиной» Ф. Феллини. Герой этого фильма совершает самоубийство, и финальная процессия – это его посмертное видение. Однако и самоубийство, возможно, происходит лишь в его воображении. Героя фильма зовут Гвидо Ансельми. По словам В. Мартынова, «самоубийство Гвидо Ансельми есть не что иное, как момент прохождения сквозь поверхность зеркала, и, совершив самоубийство, Гвидо тем самым совершает переход из нашего мира в мир зазеркальный» – то есть тут мы снова видим переход из одного мира в другой (В. Мартынов, «Автоархеология»).
>13 В то время как в сиквеле под названием «Прах к праху» (Ashes to Ashes, 2008–2010) это условное прошлое обретает совершенно иной, мистический статус, «Жизнь на Марсе» выдержана в рамках именно «истории болезни».
>14 «Жизнь на Марсе», 2:8.
>15 Льюис К.С. Последняя битва (Хроники Нарнии). Перевод О. Букиной. http://www.lib.ru/LEWISCL/last.txt
>16 Amy's Choice, 5:7.
>17 No Reason, 2:24.
>18 «Джекил» (Jekyll), 1:6.
>19 «Доктор Хаус», 8:23.
>20 В оригинале – Time vortex, иногда переводится как «вихрь времени».
>21http://tardis.wikia.com/wiki/Time_Vortex
>22 По некоторым версиям, пространственно-временная воронка (time vortex).
>23 «Жизнь на Марсе», 1:8.
>24 Father's Day, 1:8.
>25 Серии «Face the Raven / Узри ворона» и «Hell Bent / С дьявольским упорством»: Клару убивает квантовая тень, принявшая вид ворона. Позже, попав на Галлифрей, свою родную планету, Доктор хитростью убеждает своих соплеменников выхватить Клару из жизни за секунду до ее гибели. Клара остается ни жива ни мертва – она заморожена во времени, между двумя ударами сердца.
>26 Сакулин П. Ук. соч. Т. 1. Ч. 2. С. 90.
>27 Guardian Angels, 4:4.
>28 «Шерлок»: «Пустой катафалк» (3:1).
>29 Interview with Steven Moffat and Mark Gatiss. Empire's Sherlock Series 3 Spoiler Podcast Special, 15 Jan 2014: http://www.empireonline.com/movies/ news/empire-sherlock-series-3-spoiler-podcast-special/
>30 «Шерлок»: «Пустой катафалк».
>31 См., например, «Рождественское нашествие» – перед лицом инопланетной угрозы премьер-министр Великобритании публично обращается к Доктору за помощью.
>32 Серия «Уилсон» / Wilson, 6:10.
>33 Серия «Гром среди ясного неба» / Bombshells, 7:15.
>34 Роулинг Дж. Дары смерти.
>35 Locked In., 5:19.
>36 Кэролл Л. Алиса в Зазеркалье. Перевод Н.М. Демуровой.
>37 The Girl in the Fireplace, 2:4.
>38 Моффат С. На краю зрения // Литмир. https://www.litmir.me/br/?b=277724
>39 Перевод В.В. Левика.
>40 The crack of doom: The uncanny echoes of Steven Moffafs Doctor Who // Science Fiction Film and Television. Spring 2011. Vol. 4. Issue 1. P. 5.
>41 Очень похожим образом завязывается главная интрига сериала «Мистер Робот» (Mr. Robot, 2015–2019): герой, молодой хакер, находит в компьютерном коде послание, обращенное к нему самому. В ходе действия выясняется, что оно пришло от его собственного альтер-эго, «мистера Хайда», воплотившегося в образе давно умершего отца героя.
>42 Перевод А. Морозова.
>43 Tatar М., Spellbound: Studies on Mesmerism and Literature. Princeton: Princeton University Press, 1978. P. 123–124.
>44 «Неведомое дотоле чувство захлестнуло меня мертвящим страхом; я увидела Альбана в его комнате, окруженного незнакомыми инструментами, и уродливыми растениями, и животными, и камнями, и блестящими металлами, увидела, как он судорожно выделывает руками странные круги. Лицо его, всегда такое спокойное и серьезное, искажено было ужасною гримасой, а из багровых глаз с мерзостной быстротою змеились блестящие, гладкие василиски, какие прежде виделись мне в лилиях» (厂 фман Э.Т.А. Магнетизер. Пер. Н.Н.Федоровой).
>45 Гофман Э.Т.А. Игнац Деннер. Пер. Б.Хлебникова.
>46 Богданов К. Врачи, пациенты, читатели. М.: ОГИ, 2005. С. 183.
>47 «По небу тянулись и скрещивались линии туманного потолка. Из болота поднималось, будто подпираемое снизу, большое кресло. Какие-то блистающие птицы летали в болотном тумане и, садясь, обращались мгновенно: та – в деревянную шишку кровати, эта – в графин» (В. Набоков, Terra Incognita.).
>48 В оригинале – «Go to hell», что можно перевести как ругательство («иди к черту»), однако в данном случае идиома прочитывается буквально – «сойди во ад». Стивен Моффат использует эту игру слов также в «Докторе Кто», в серии «Темная вода» (Dark Water, 8:11).
Современная наука знает множество примеров сосуществования и взаимовлияния гуманитарных и естественных дисциплин. В сферу интересов гуманитариев все чаще попадают области, связанные с бытовыми сторонами человеческой деятельности, среди которых прежде всего — судебное право, медицина, психология, культура повседневности, образование. Объединение методик гуманитарных и естественных наук породило ряд междисциплинарных интеллектуальных течений, среди которых особенно выделяется literature and medicine.Предмет настоящей статьи — обзор исследований LM.
В конце XIX века европейское искусство обратило свой взгляд на восток и стало активно интересоваться эстетикой японской гравюры. Одним из первых, кто стал коллекционировать гравюры укиё-э в России, стал Сергей Китаев, военный моряк и художник-любитель. Ему удалось собрать крупнейшую в стране – а одно время считалось, что и в Европе – коллекцию японского искусства. Через несколько лет после Октябрьской революции 1917 года коллекция попала в Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и никогда полностью не исследовалась и не выставлялась.
Одну из самых ярких метафор формирования современного западного общества предложил классик социологии Норберт Элиас: он писал об «укрощении» дворянства королевским двором – институцией, сформировавшей сложную систему социальной кодификации, включая определенную манеру поведения. Благодаря дрессуре, которой подвергался европейский человек Нового времени, хорошие манеры впоследствии стали восприниматься как нечто естественное. Метафора Элиаса всплывает всякий раз, когда речь заходит о текстах, в которых фиксируются нормативные модели поведения, будь то учебники хороших манер или книги о домоводстве: все они представляют собой попытку укротить обыденную жизнь, унифицировать и систематизировать часто не связанные друг с другом практики.
Академический консенсус гласит, что внедренный в 1930-е годы соцреализм свел на нет те смелые формальные эксперименты, которые отличали советскую авангардную эстетику. Представленный сборник предлагает усложнить, скорректировать или, возможно, даже переписать этот главенствующий нарратив с помощью своего рода археологических изысканий в сферах музыки, кинематографа, театра и литературы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на господствующих тенденциях, авторы книги обращаются к работе малоизвестных аутсайдеров, творчество которых умышленно или по воле случая отклонялось от доминантного художественного метода.
Культура русского зарубежья начала XX века – особый феномен, порожденный исключительными историческими обстоятельствами и до сих пор недостаточно изученный. В частности, одна из частей его наследия – киномысль эмиграции – плохо знакома современному читателю из-за труднодоступности многих эмигрантских периодических изданий 1920-х годов. Сборник, составленный известным историком кино Рашитом Янгировым, призван заполнить лакуну и ввести это культурное явление в контекст актуальной гуманитарной науки. В книгу вошли публикации русских кинокритиков, писателей, актеров, философов, музы кантов и художников 1918-1930 годов с размышлениями о специфике киноискусства, его социальной роли и перспективах, о мировом, советском и эмигрантском кино.
Книга рассказывает о знаменитом французском художнике-импрессионисте Огюсте Ренуаре (1841–1919). Она написана современником живописца, близко знавшим его в течение двух десятилетий. Торговец картинами, коллекционер, тонкий ценитель искусства, Амбруаз Воллар (1865–1939) в своих мемуарах о Ренуаре использовал форму записи непосредственных впечатлений от встреч и разговоров с ним. Перед читателем предстает живой образ художника, с его взглядами на искусство, литературу, политику, поражающими своей глубиной, остроумием, а подчас и парадоксальностью. Книга богато иллюстрирована. Рассчитана на широкий круг читателей.
Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.
Когда мы говорим о кино, мы прежде всего обращаем внимание на художественную его наполненность, на мастерство актеров, на режиссерские решения, сценарные изыски и качество операторской работы. Выдающиеся картины (актеры, режиссеры и проч.) получают премии, утверждающие и подтверждающие их художественную ценность, и в этом ключе потребитель, усредненный массовый зритель, и мыслит о кино. Однако в обществе победившего и доминирующего капитализма на второй план отходят рассуждения о продукте кинопроизводства как о товаре, а о самом кинематографе – как об индустрии товарного фетишизма, в которой значение имеют совершенно иные показатели и характеристики, которые определяет и направляет вполне видимая рука капитализма…
Не так давно телевизионные сериалы в иерархии художественных ценностей занимали низшее положение: их просмотр был всего лишь способом убить время. Сегодня «качественное телевидение», совершив титанический скачок, стало значимым феноменом актуальной культуры. Современные сериалы – от ромкома до хоррора – создают собственное информационное поле и обрастают фанатской базой, которой может похвастать не всякая кинофраншиза. Самые любопытные продукты новейшего «малого экрана» анализирует философ и культуролог Александр Павлов, стремясь исследовать эстетические и социально-философские следствия «сериального взрыва» и понять, какие сериалы накрепко осядут в нашем сознании и повлияют на облик культуры в будущем. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.