Эпоха крестовых походов - [23]

Процесс может быть решен посредством доказа тельств, присяги, поединка или Божьего суда. Доказательство есть древняя римская форма, клятва — варварская. Обычаи Барселонского графства различают их очень точно: «Доказательством служат или показания свидетелей, или письменные акты, или доводы разума, или суждения. Присяга не есть доказательство, но, за неимением дока зательства, ее дают ответчику или истцу, тому, кого судья считает более правдивым и кто обнаруживает боль ший страх перед клятвой».

Доказательство требует внимания со стороны судей; с другой стороны, дворяне считают оскорбительным для себя допускать обсуждение своих показаний. Поэтому суд обычно предпочитает предоставлять решение Божьему суду (ордалии) или дуэли.

Ордалия есть древний варварский институт, принятый церковью. Этот способ применяют к сторонам, которые не могут сражаться, — особенно к женщинам, иногда и к крес тьянам. Многие испытания, применявшиеся в IX в. (испы тание водой, крестом, куском хлеба), позже вышли из упот ребления. В XI и XII столетиях обычный прием — испытание огнем, имевшее две формы: ответчик погружал руку в ко тел с кипятком, или брал в руку кусок раскаленного докрас на железа. Это железо называлось juiсе (oт judicium, судеб ное решение). Руку завязывали и открывали через несколько дней; если она не была повреждена, то испытываемый выиг рывал дело. Церковь, которая урегулировала Божий суд, впоследствии уничтожила его (на соборе 1215 г.).

Дуэль. Для мужчин, по крайней мере для всех дворян, нормальным исходом процесса является дуэль, суд поединком (appel par bataille). Ответчик (или обвиняемый) вместо того, чтобы оправдываться, вызывает истца или его свиде теля. Тяжба превращается в войну: роль суда ограничиваетсяя уже только тем, что он определяет условия битвы и объявляет ее результат.

Сражение, как и все судопроизводство, состоит из ряда сакраментальных действий: вызов посредством вручения залога битвы (gage de bataille), выбор дня, определение «бранного поля» (champ clos; обычно 125 шагов), присяга, объявление поединка, сражение, признание побежденного. Выбор оружия определен до мельчайших подробностей: в рыцарских судах это — доспехи, щит и меч, в недворянских судах — щит и дубина.

Дуэль — излюбленный прием средневекового общества. Ее применяют к крестьянам и в некоторых поместьях разрешают, как привилегию, рабам. Даже женщины и немощ ные могут выставлять за себя бойца (champion).

К дуэли прибегают не только в случае преступления, но и в тяжбах о собственности или наследстве. Ее приме няли даже для разрешения вопросов права. В Германии в Х в. Оттон I заставил биться двух бойцов, чтобы решить, исключает ли сын своих внучатых племянников из наслед ства. В XIII в. Альфонс Кастильский прибегает к дуэли, чтобы решить, следует ли ему ввести в своем королевстве римское право.

В дворянских судах дуэль является даже средством для уничтожения приговора. В принципе средневековый суд не знает апелляции: всякий приговор неотменим; но проиграв ший может fausser Ie jugement (объявить приговор ложным), вызывая тех, кто произнес его. Если он победит в этом сра жении, приговор отменяется. Точно так же дуэль служит и для отвода свидетеля.

Признание, наказание. Все это формальное судо производство применяется к сомнительным случаям, когда ответчик отрицает проступок, в котором его обвиняют; осуждение достигается лишь с большим трудом и значи тельным риском для обвинителя и его свидетелей. Наоборот, когда преступник захвачен на месте преступления, суд короток: свидетельства схвативших его достаточно для его осуждения; краток суд и тогда, когда преступник признает ся в своем преступлении, в особенности если это чужой или бродяга. Поэтому для судьи — большой соблазн довести преступника до признания путем пытки. Таким образом «допрос» становится в конце XV в. всеобщим обычаем.

Наказание строго определено обычаем, по крайней мере в недворянсках судах. Убийцу обезглавливают, вора вешают, душегубца сажают на кол и потом вешают. Женщин вместо того, чтобы вешать, зарывают живыми в землю. Если преступник умер, то казнят его труп, если бежал — его изоб ражение. С самоубийцей поступают, как с убийцей самого себя. Животное, которое убило человека, вешают или за рывают живым.

Кутюм. Средневековое общество не знает никакого другого правила, кроме кутюма (обычая). Оно плохо усваивает закон, установленный законодательной властью. В тех ред ких случаях, когда государь чувствовал необходимость из менить обычай, он делал это лишь после того, как созывал всю знать страны и спрашивал ее совета.

В разных странах кутюмы различны. «Во всем королевстве, — говорит Бомануар, — нельзя было бы найти двух кастелянств, где во всех случаях применялись бы одни и те же кутюмы».

Они различны для дворян, горожан, духовных и крестьян; и это еще больше заставляет уважать кутюм, потому что он составляет частную собственность (привилегию) каждого класса. Он не изложен на бумаге: он основывается на прецедентах, сохраняющихся в памяти живых. Когда его хотят определить, то производят следствие и каждый излагает то, что на его памяти делали в аналогичных случаях. Для средневекового человека справедливое — то, что всегда делалось, «добрый обычай»; несправедливое — новшество (nouvelle), Каждое поколение старается подражать предыдущему и прогрессирует только по незнанию или необходимости. Послед ствием этого уважения ко всему, что установлено, является наследственность, которая в средние века простирается не только на собственность,