Эпоха диктатур - [15]

Утверждая, что именно евреи виновны в поражении 1918 года, немецкие националисты скатились к антисемитизму, другой форме того же расизма, какой существовал в США, ЮАР (сегрегация по отношению к чернокожим), Австралии и Новой Зеландии (где протестовали против иммиграции из азиатских стран). Впрочем, национализм в Германии не сразу переродился в фашизм, как это случилось в октябре 1922 года в Италии. В промышленно развитой Германии, где рабочий класс был многочисленным и хорошо организованным, а верховная власть долго колебалась, прежде чем сделать роковой шаг, у демократии была более солидная основа. Государственный комиссар по делам Баварии фон Кар в последнюю минуту все-таки принял решение подавить путч Гитлера в Мюнхене 9 ноября 1923 года. В сельскохозяйственной Р1‘та-лии буржуазия и рабочий класс играли менее значительную роль, и, кроме колеблющейся армии, остановить национализм было некому.

Коммунизм, обладавший более серьезной интеллектуальной базой, казался либеральной демократии менее опасным по двум причинам. Во-первых, он находился в изоляции из-за отказа социалистов осуществлять реформы не иначе как парламентским путем. «Истинная демократия — заявлял лейборист Рамсей Макдональд, возглавивший в 1924 году правительство, — завоевывается не на баррикадах, а на избирательных участках». Во-вторых, раскол, произошедший во Франции и Италии не только среди левых марксистов, но и в профсоюзном движении, ослабил эти силы перед лицом мер, принимаемых буржуазией и правительствами (социальные уступки и подавление забастовочного движения). Начиная с 1920 года резко сокращается численный состав профсоюзов (на 50% в Германии, более чем на 2/3 во Франции, почти на 4 млн. в США).

Потерпев серьезное поражение в Германии, Венгрии и Польше в 1919—1920 гг., коммунисты приняли решение отказаться от попыток захватить власть силой. Была взята на вооружение тактика парламентской борьбы и сотрудничества с социалистами.

Перед лицом столь серьезных и многочисленных опасностей либеральная демократия, чтобы выжить, вынуждена была отказаться от части своих принципов.

Некоторые правительства, например в Румынии, принимают жесткие меры и запрещают коммунистические партии, другие ограничиваются изменением избирательной системы. Во Франции это позволило уже в 1928 году уменьшить количество мандатов, доставшихся коммунистам (с 26 до 14).

Необходимость обезопасить себя от структурных преобразований, которых требовала оппозиция, побуждает правящие классы объединяться в группы экономического давления (банки, крупные промышленные концерны), чтобы направить действия государства в нужном им направлении. Происходит усиление исполнительной власти в ущерб законодательной. Сложность проблем, вставших на повестку дня, заставляет государство все чаще прибегать к помощи специалистов, которые получают возможность проводить политику (вольно или невольно), выгодную классам или группировкам, которые они представляют. В результате решения принимаются не в конституционных органах власти (парламент и правительство), а в исполнительных комитетах политических партий, а общественное мнение формируется и успокаивается с помощью прессы, практически всегда подчиняющейся «группам влияния».

Из-за отсутствия достаточно объективной информации выбор гражданина и избирателя ограничивается, а власть неизбежно концентрируется в руках нескольких, а то и одного человека, вынужденных принимать серьезные решения в различных областях жизни страны. Демократия, возможно, в подобных условиях и выживает, но не либеральная демократия. Экономический кризис 1929 года ускорит ее «мутацию».

VI РОСТ НАЦИОНАЛИЗМА В ЕВРОПЕ И ЗА ЕЕ ПРЕДЕЛАМИ ДО 1929 ГОДА

Экономическая отсталость, преобладание сельскохозяйственного сектора, невнятная (если она вообще существовала) индустриализация, демографическая перегруженность, низкий уровень образования и, как следствие, огромное число «нестабильных», неграмотных, практически антисоциальных элементов, готовых на все, лишь бы вылезти из нищеты, — эти факторы присутствуют во всех странах, где усиление национализма приводит к установлению авторитарных режимов, в частности, в Средиземноморской и Восточной Европе. Там, как и в колониях, национализм подобен «закваске» независимости народов, борющихся против политического империализма Европы и экономического империализма США.

L Фашистская Италия

Не получившая удовлетворения своих территориальных притязаний, раздираемая экономическим кризисом, безработицей и забастовками, то и дело перераставшими в кровавые стычки, итальянская демократия тонула в бесконечных правительственных кризисах и была, казалось, не способна помешать гражданской войне и победе большевизма в стране (крайне левые социалисты в марте 1919 года примкнули к III Интернационалу и требовали установления диктатуры пролетариата).

Фашизм казался единственной альтернативой большевизму, «бастионом свободы». Существует две трактовки этого названия: «фашизм» от «фашио», пучка прутьев с секирой у римских ликторов; и «фашизм» от названия рабочих революционных обществ конца XIX века. Итальянский фашизм родился и развивался по воле и вдохновению бывшего учителя и журнали-ста-социалиста Бенито Муссолини, принявшего сторону националистов во время гражданской войны. Он был убежден, что только сильная власть может остановить деградацию режима, удовлетворить территориальные притязания Италии и решить социальные проблемы. Основав в марте 1919 года Миланскую боевую ячейку, Муссолини старается организовать подобные отряды по всей стране. «Чернорубашечники» (члены этих полувоенных подразделений) были обязаны слепо повиноваться своему вождю, «дуче» (черный цвет символизировал траур, который якобы носила Италия по своей несчастной и несправедливой судьбе). Фашистами становились недовольные представители самых разных социальных слоев (анархо-синдикалисты, безработные, националисты, бывшие солдаты, военные), однако чаще всего они принадлежали к среднему классу. Начиная с лета