Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.) - [99]
Дальнейшее распространение средневековой эпидемии чумы в Западной Европе напрямую свидетельствовало о влиянии на этот процесс балканского, ближневосточного и североафриканского регионов. Чего нельзя сказать о территории Золотой Орды и русских княжествах. На сегодняшний день возникло множество споров вокруг нераспространения заболевания далее на север вглубь ордынской территории во время первой волны Второй пандемии чумы.
Скорее всего, это было связанно с активным использованием центральными властями Улуса Джучи известной со времен второго правоверного халифа Умара карантинной системы. Чего нельзя было сказать о находившихся в вассальной зависимости, расположенных на восстановленном днепровском торговом пути русских городах (Киев, Чернигов, Полоцк). Здесь, вспышки эпидемии средневековой чумы были отмечены в 1349 и 1352 гг. Это в свою очередь было значительно раньше, чем популярный в отечественной историографии временной промежуток прихода «Черной смерти» в Новгород и Псков в 1351–1352 гг. Это предположение согласуется с точкой зрения как отечественных, так и зарубежных исследователей, которые указали на фактор крупных европейских рек (Рона, Руана, По, Дунай, Рейн, Эльба и Везер) в распространении «Черной смерти». Исходя из этого, можно предположить, что Северо-Западная Русь в начале 1350-х гг. столкнулась с тремя параллельными волнами чумы, шедшими с Днепра, Польши/Германии и Скандинавии.
Единственным спорным моментом в «победном» шествии «Черной смерти» во время первой волны Второй пандемии чумы по территории русских княжеств является определение основной причины смерти митрополита всея Руси Феогноста, великого князя Московского Семиона Иоанновича и членов его семьи. Современные отечественные исследователи сошлись во мнении, что, скорее всего, главной причиной всех этих смертей могло быть иное эпидемическое заболевание. Подтверждает это предположение и летописное сообщение о длительной болезни митрополита Феогноста. Также не имеет смысла считать Москву затронутой чумой в 1353 г. В связи с этим смену митрополита всея Руси нельзя считать исключительно прямым последствием эпидемии средневековой чумы. Скорее нужно говорить о косвенных последствиях данного исторического событиях, когда в результате массовой смертности среди церковных иерархов произошла смена руководителей Русской православной церкви. Аналогичный процесс наблюдался и среди политической элиты русских княжеств. Данные процессы послужили становлению на территории русских княжеств совершенно иной политической системы. Другими же последствиями можно считать: возвышение в общественном сознании роли Русской православной церкви и ускорение при непосредственной поддержке митрополитов территориального расширения Великого княжества Московского.
Если же говорить о последствиях первой волны Второй пандемии чумы («Черной смерти») для Золотой Орды и находившихся от нее в вассальной зависимости русских княжеств, то в политическом и уж тем более в экономическом плане они не были столь значительными. Как и прежде, золотоордынские правители продолжали контролировать ситуацию. Единственно с чем можно согласиться, это с началом технического и культурного регресса средневекового татарского государства. Однако, аналогичные процессы были характерны и для остальных стран, переживших данное бедствие. Аналогичные оценки можно дать и в отношении умерших от «Черной смерти». Как предположили отечественные и зарубежные специалисты в области археологии и исторической демографии, численность населения в ордынских вилайетах и русских княжествах была примерно равной — не более 9 млн. человек. Если взять за основу современную точку зрения отечественных исследователей А.Е. Володарского, С.А. Ершова, Д.М. Исхакова и И.Л. Измайлова, то общая численность населения на пространствах Великой Русской равнины накануне первой волны Второй пандемии чумы составляла примерно 8,5–9 млн. человек. Из них 5,3–5,5 млн. в русских княжествах и около 3-х млн. в Золотой Орде. Предложенный процент убыли населения указал на возможное число погибших: 275 000 чел. (русские) и 750 000 (татары).
Скорее всего, численные потери средневекового татарского государства к середине 1350-х г. оказались еще выше, так как во время первой волны Второй пандемии чумы в степи разразился масштабный голод. Прямым свидетельством этому могут служить тексты писем Франческо Петрарки к своему другу Гвидо Сетте, архиепископу Генуи, а также данные бухгалтерских книг итальянских купцов, торговавших в Крыму хлебом и рабами. Положение ухудшалось тем, что вследствие разности уровня развития сельского хозяйства кочевых и оседлых человеческих сообществ, скорость воспроизводства населения в средневековом татарском государстве оказалась более медленной, чем в русских княжествах. Следовательно, потеря любого специалиста в Золотой Орде оказывалась более чувствительный утратой. Именно этим то и можно объяснить начавшиеся в данном государственном образовании процессы децентрализации страны, деурбанизации, экономической деградации и изменения культурного кода среди населения.
