Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.) - [42]
В конце 1960-х г. на фоне общего поворота в сторону марксизма в западной историографии получают популярность исследования последствий «Черной смерти», таких как: реорганизация сельского хозяйства и структуры экономики западноевропейских стран. Одним из первых, отметивших данные изменения, стал американский историк Д. Хэрлихе [Herlihy D., 1967; Herlihy D., 1968; Herlihy D., 1978; Herlihy D., Cohn S.K.Jr., 1997]. В своей работе он основывался на точке зрения своего учителя Р.С. Лопеса [Lopez R.S., Miskimin H.A., Udovitch A., 1970] и на данных, полученных из анализа средневековых записей по сборам налогов на имущество и флорентийского каталога 1427 г. В итоге, американский исследователь пришел к выводу о возрастании социального неравенства среди населения вследствие смерти основной массы представителей среднего класса. При этом было подчеркнуто включение административного фактора в процесс более справедливого распределения среди населения социальных благ [Herlihy D., 1978: 139]. При этом Д. Хэрлихе поставил под сомнение чрезмерно большую смертность населения от «Черной смерти». По его мнению, скорее всего медленное восстановление численности населения в Западной Европе было связано с масштабным голоданием в предыдущие годы и с общим снижением репродуктивной способности [Herlihy D., Cohn S.K.Jr., 1997: 2]. В то же время, как показали средневековые источники накануне начала Второй пандемии чумы фиксировался так называемый «Мальтузианский кризис» перенаселения[33]. Поэтому в качестве краткосрочных последствий «Черной смерти» исследователь усматривал рост популярности определенных профессий, а в качестве долгосрочных им были названы — рост заработной платы у специалистов, инфляция и рост цен на продовольствие. В то же время наблюдалось снижение арендной платы на землю, что в свою очередь привело к расширению пастбищ в ущерб возделанных полей [Herlihy D., Cohn S.K.Jr., 1997: 31–33].
1970-ые гг. ознаменовались для западной историографии «Черной смерти» периодом активного внедрения в исследовательскую практику наработок в области эпидемиологии чумы. Фактически это привело к господству географического детерменизма. Среди наиболее крупных исследований этого периода можно выделить работы французского исторического демографа Й.-Н. Бирабена и английского исследователя-теоретика У.Х. Макнилла [Biraben J.-N., 1976; McNeill W.H., 1976]. Следует отметить, что оба ученых склонялись к выделению географических аспектов в распространении «Черной смерти». С точки зрения анализа взглядов западных ученых на эпидемию средневековой чумы прошедшей по территории Золотой Орды и русских княжеств особый интерес представляет исследование Й.Н. Бирабена. Последний считал, что зародившаяся в глубинах Центральной Азии эпидемическая вспышка чумы достигла итальянской Мессины благодаря генуэзским галерам, прибывшим из района Черного моря, груженых восточным товаром осенью 1347 г. Данный факт, по мнению французского исследователя, напрямую способствовал нарушению, длившегося веками бактериологического покоя. В итоге, болезнь в конце 1347 г. смогла достичь в Италии области Реджо-ди-Калабрия, и возможно Геную. Таким образом, начав свое триумфальное шествие, чума за какие-то четыре-пять лет затронула весь европейский континент. К концу 1349 г. эпидемия поразила не только Италию, но и Испанию, Францию, Англию, южную Германию, Швейцарию и Австрию. В конце 1350 г. она отметилась в Шотландии, на побережье Северного и Балтийского морей. В 1352 г. — Польше и России.
Однако, это была всего лишь первая из регулярно повторявшихся волн. Так, в Италии чума отметилась в 1360–1363, 1371–1374, 1381–1384, 1388–1390 и 1398–1400 гг. В Испании хронология вспышек чумы практически совпадает с Италией. В остальной части Европы прослеживается схожая периодичность. На другом конце европейского континента — в России — в период с 1347 по 1534 г. было отмечено, повторявшихся в среднем каждые 11,1 года, 17 волн чумы. В период между 1536 и 1683 гг. таких волн было отмечено 11. После чего ритм их немного замедлился. Теперь вспышки фиксировались каждые 13,4 года. До середины XV в. эпидемии чумы развивались с определенной периодичностью и протекали почти синхронно, как будто бы каждый раз брали начало из какого-то внешнего очага. Впоследствии чума становится эндемической и возникает в том или ином месте, когда тому благоприятствуют обстоятельства, и только тогда эпидемии начинают утрачивать свою синхронность.
