Эпоха бедствий - [16]

- Сотник, посмотри. - Совсем молодой, но уже успевший дослужиться до десятника халитт произнес эти слова с не приличествующим воину Атта-Хаджа страхом. - Правее двух сопок, точно под пятном от луны... Там чудовище!

Драйбен, у которого с возрастом зрение начало портиться, сощурил глаза, не надеясь ничего увидеть, но все же различил вырисовывавшуюся на темно-серой поверхности пустыни тень абсолютной черноты, прореженную лишь двумя желтыми точками. Наверное, глаза. Существо вначале казалось бесформенным, но вскоре начало приобретать очертания гигантского волка. Драйбен за время своего долгого путешествия по миру видел шерстистых слонов, привезенных в аррантские зверинцы из Мономатаны, зверюг настолько огромных, что человеку без воображения они показались бы порождением ночного кошмара. Тварь, мерно шествовавшая ныне в сторону Священного города, высотой как раз напоминала такого вот обитателя мономатанских джунглей.

Внезапно тень гиганта распалась на множество черных пятен, постепенно истаивающих в холодном ночном воздухе, закружился смерч из сотен огоньков розовых, фиолетовых, голубоватых... Драйбен уже видел нечто подобное - там, в пещере, где жил Владыка Самоцветных гор. Наводимые им мороки исчезали, тоже оставляя после себя быстро меркнущий след многоцветных искр.

"Неужели сам явился? - подумал Драйбен, чувствуя, как нарастает паника. Холодный комок сжался где-то в животе, под грудиной, пальцы до боли в суставах стиснули рукоять непривычной для нардарца сабли, висящей слева на поясе. Великие боги, этого не может быть! Везде, во всех книгах, которые я читал, непреложно указывалось - Небесная гора лишь тюрьма для своего Повелителя, Он не в состоянии разбить ее стен. Однако из любого узилища можно что-то вынести, наподобие проклятого камешка, который я хранил так долго, или... Подарка, который, скорее всего, получил Гурцат там, у Него".

- Отходим, отходим! - Молодой десятник, вцепившись в плечо Драйбена, потянул его назад, в сторону линии Священной стражи.

Шорох в пустыне нарастал, и, зачем-то оглянувшись на бегу, нардарец увидел быстро приближающиеся точки синих, зеленоватых и красных звериных глаз, в которых отражался свет костров.

Дикий Гон достиг окраин Меддаи.

* * *

Фарр наблюдал за происходящим с площадки высочайшего минтариса - узкой стреловидной башни, увенчанной забранной в солнечный круг трехлучевой золотой звездой Атта-Хаджа. Рядом стояла Фейран, напряженно вслушивавшаяся в темноту, справа от юного шехдадца опирался на изукрашенную слоновой костью трость сутулый аттали эт-Убаийяд, а возле входа на винтовую лестницу безмолвно громоздились три рослые и широкие фигуры халиттов - личных телохранителей владыки Меддаи.

Отсюда, с головокружительной высоты сотни локтей, отлично различался ручеек огней, протянувшийся от восходной дороги к Междуречью до полуденного въезда в не защищенные стенами кварталы Священного города. К величайшему сожалению Фарра, линия костров своею яркостью затеняла черные глубины ночного Альбакана. Луна скрылась за облаками, и пустыня представлялась ныне сплошным черным болотом с кочками сопок, неясно вырисовывающихся на фоне чуть более светлого неба.

- Очень странно. - Аттали эт-Убаийяд ни к кому не обращался, просто уронил слова, глядя в пустоту. - Все время, пока я живу на этом свете (а восемь десятилетий - срок отнюдь не малый), я учился бороться со злом во всех его проявлениях. Но сейчас я доподлинно знаю, что рядом со Священным городом отнюдь не зло, хотя эта сила, без сомнения, несет всем нам невероятную опасность. Ответь, Атта-Хадж, что же происходит ныне?

- Да будет мне позволено заметить, - робко подал голос Фарр, косясь на мудрейшего, - человек, известный тебе, уважаемый, как Драйбен из Кешта, а с ним наравне дэв по имени Кэрис - несомненно, более просвещенные в древних искусствах волшбы, нежели я, недостойный, - утверждали, что нужно четко различать привычное нам от самого сотворения мира зло и чужеродность, коя, без сомнения, является сущностью Властелина Самоцветного кряжа...

- Эк завернул, - хмыкнул эт-Убаийяд. - Сразу видно - слишком долго сидел в моей библиотеке. Ничего, знания никогда не бывают лишними, только не всегда используются во благо. Пожалуй, ты прав, уважаемый Фарр атт-Кадир. Может быть, существо, о котором велось столько речей в последние дни, действительно полагает, что делает для всех нас добро. Или, возможно, не осознает разницу между благом и злом. Именно поэтому мы никогда не сможем с ним договориться. Разве возможно заключить соглашение с одиноким волком - хищником, бродящим по пустыне?

- Его можно изловить и заточить в клетку, - возразил Фарр. - Снарядить охоту и застрелить из арбалета, проткнуть пикой или просто выгнать в другие земли.

- Несомненно, - кивнул эт-Убаийяд. - Боюсь, всем нам теперь придется заниматься такой охотой, отложив все насущные дела. Вы уже начали ее разыскали логово зверя, отчасти знаете, как он выглядит и на что способен. Но мы по-прежнему не знаем, каково оружие, что может его поразить. Лишь осмеливаемся предполагать. Охота будет долгой и кровавой, сын мой.