Эпоха Аттилы. Римская империя и варвары в V веке - [2]

Отрывки весьма драматичны, так как описывают великих личностей, чьи цели и поступки влияли на ход событий. Самыми выдающимися среди них были три варварских правителя: вождь вестготов Аларих, вождь гуннов Аттила и вождь остготов Теодорих – к которым нам, вероятно, следует присоединить и вождя вандалов Гейзериха. Другие также играли важные, хотя и менее выдающиеся роли. Таковы были варвары Стилихон и Рицимер, римляне Констанций и Аэций и даже великие казначеи Евтропий и Хрисафий. Мы также видим, какое влияние оказывали на общественные дела женщины императорского дома, например неоднократно выходившая замуж Галла Плацидия на Западе и императрица Пульхерия или интригующая Верина на Востоке.

Напрасно искать в отрывках рассуждения о причинах падения Западной империи и выживания ее восточной сестры. Однако повествование, основанное на фактах, и так не требует объяснений. Неумелая военная политика, слабые правители, отсутствие национальной военной силы – все это при непрекращающихся нападениях варваров сделало крушение неизбежным. Что касается Востока, то мы видим, как угасание династии Феодосия Великого дало возможность появиться нескольким сильным и энергичным императорам, как источник военной силы, с которым сражались германцы-наемники, был найден внутри самой империи, как два непримиримых врага – Аларих и Теодорих – отвлеклись от Востока и сосредоточились на Западе, как столица Восточной империи Константинополь стала неприступным убежищем и базой для проведения военных операций. Все эти факторы имели первостепенное значение для выживания Восточной империи. И конечно же свою роль в смерти самого грозного врага империи – вождя гуннов Аттилы – сыграла удача.

...

Артур Э.Р. Боук

Вводное слово

V век нашей эры стал свидетелем политических изменений в Средиземноморье, имевших далекоидущие последствия. В начале столетия Римская империя контролировала практически всю территорию, которой правила и прежде. И хотя у нее было два правителя, от Йоркшира до верхнего течения Нила и от Португалии до Кавказа она все еще представляла единый организм. Когда же век подходил к концу, вся Западная Европа и Западная Африка находились под властью более или менее независимых германских королей. Тысячи этих германцев постоянно и почти независимо селились на территории империи до 400 года. После 500 года многие их королевства все еще номинально оставались под контролем правителя Константинополя. Позднее, в VI веке, Юстиниан на некоторое время снова подчинил прямой римской власти Африку, Италию и отдельные части Испании. И все-таки западные области империи в этом столетии постоянно отдалялись от территорий, о которых римский император мог говорить как о своих реальных владениях.

К сожалению, ни один труд осведомленных историков того времени не дошел до нас полностью. В результате исследователи вынуждены полагаться на церковных авторов, которые не всегда правдивы и упоминают о светских событиях лишь от случая к случаю, на весьма краткие свидетельства составителей хроник, многие из которых были написаны гораздо позднее, на изначально неисторическую литературу, а также на привлекающие внимание фрагменты исторических сочинений, большая часть которых утрачена.

Недостаток полноценных источников и практически полное отсутствие каких бы то ни было материалов, обладающих литературной ценностью, долгое время отвращали историков от этого столетия. Разумеется, труды Юлиана Отступника и Аммиана, относящиеся к IV веку, а также Прокопия и Юстиниана, созданные в VI, привлекали исследователей, которые практически не обращали внимания на V столетие, к этим периодам. Более того, картина распада и ослабления, которую являл этот век, не притягивала вплоть до настоящего времени, которое во многом лучше других способно понять дух V столетия.

В наши дни быстрый упадок в знании латинского и греческого языков даже образованного читателя отделил от этого завораживающего периода, так похожего на современность. Он должен полагаться на краткое изложение, предлагаемое в трудах по всеобщей истории, – и даже они не столь распространены, как могли бы быть, – или же на научные книги, опирающиеся на свидетельства авторов, которых он не может прочесть. Чтобы хоть как-то исправить такое положение вещей, переводы, на которых основывается данная книга, дают читателю возможность, практически не используя греческий язык, самому увидеть, как авторы той эпохи описывают свое время и его трагические события. За исключением очень небольшого количества фрагментов (указанных в приложении «Историки»), все отрывки, переведенные в этой книге, насколько мне известно, никогда прежде не переводились на английский или какой-либо другой современный язык, хотя их пересказы и краткие изложения, разумеется, включались в исторические работы, повествующие о событиях того периода.

Я старался, насколько возможно, рассказать об этом трагическом периоде словами его современников или авторов, живших немного позднее, соединяя оставленные нам ничтожные фрагменты истории теми связующими и вводными материалами из множества разрозненных источников, которые не представляют особого интереса и кажутся необходимыми, только чтобы составить полное и складное повествование. Выбор авторов, которых я перевел, разумеется, учитывает обыкновение историков той эпохи продолжать работу своих предшественников. Таким образом, Олимпиадор, Приск и Малх очень мало пересекаются друг с другом, но вместе создают продолжающуюся историю большей части столетия. К их данным я добавил краткое изложение Кандида, сведения которого проливают дополнительный свет на придворную историю правлений Льва и Зенона. Все эти люди в большей или меньшей степени являлись современниками описываемых событий, но последний автор, Иоанн Антиохийский, жил гораздо позднее, и извинением за включение отрывков его труда, касающихся 408–491 годов, мне служит то, что он, как соглашается большинство историков, широко использовал работы других авторов, часто копируя их дословно. Следовательно, его труд может содержать больше отрывков из Приска, Малха и Кандида, чем те, что безусловно принадлежат им.