Эпикруг - [17]

"Наливай, - сказала Женя и икнула. - За смерть наших врагов! Унутрянных и унешних."

В хедер-атуме привычно орала и какала с перепугу маленькая мутант-Арина, суетились Лена и Варя, подкладывая под дверь последнее достижение лучшей в мире сионистской военной технологии против советских ракет на вооружении арабского мира - мокрую тряпку. А трое бывших советских евреев от всей души пели совершенно неуместную в Израиле песню: "Вот кто-то с горочки спустился... На нем защитна гимнастерка... она с ума-а меня свяде-от!.." 4.

В Иом-Пурим, праздник смерти наших врагов, Израиль праздновал победу дружеского оружия. Саддам, наигравшийся ракетами по соседним странам, но недоразгромленный, пошел на мировую, так и не дождашись "страшного ответа" от впервые безнаказанно выпоротого, а потому никому в арабском мире более не страшного Израиля.

Комнату-"бомбоубежище" разгерметизировали, противогазы запихнули подальше до худших времен. В печати появилось сообщение, что все они вообще оказались бракованными. Так что единственным средством против атаки Ирака оказалась мокрая тряпка. Но ее тоже как-то не сохранили.

Можно было жить дальше. Открылись, наконец ульпаны, появилось какое-то подобие абсорбции - интеграции в новую жизнь хоть с чьей-то помощью. Начались уроки и домашние задания - на старости лет-то. Появились первые признаки комплекса неполноценности доктора Лернера, плохо усваивающего язык. Появились "прогулки добытчиков", когда, гуляя по богатым кварталам, Лернеры обнаруживали у мусорок пакеты с такими вещами, выстиранными, выглаженными, какие на родине можно было купить только уморяков за цену, соразмеримую с месячным зарабоком доктора наук. За месяц в новой стране они привыкли к неожиданным находкам, тащили километрами то трехногое кресло, то стол наконец-то для Ильи.

И вот, гуляя по горной дороге-улице с красивым именем Стелла Марис, ониобнаружили в зарослях над самым обрывом непостижимым образом именно здесь кем-то выброшенный двухспальный матрас. Илья и Лена долго лазили в красной грязи, освобождая его от вцепившихся веток, пока Женя на дороге тревожно озиралась на проносящиеся автомобили.

Матрас, представляете! После месяца дрожи на ковре на каменном полу после ожидания мебели "через неделю", бал-л-ламутье!..

"Знаешь, - говорил Илья в спину своим женщинам, несущим вдвоем на головах один конец набрякшего от дождей матраса, пока он нес на своей голове его второй конец, - я так не радовался ни в одной из своих экспедиций. Надо обнищать, чтобы почувствовать истинный вкус к мелким радостям жизни..." С матраса стекала грязная вода прямо за воротник доктора биологии. Он видел перед собой тонкие напряженные шейки своих женщин, по которым тоже сочилась жижа, но мысль, что теперь можно будет не спать на полу, согревала всех троих. Матрас несли километра два, вволокли на крышу, перемазавшись с головы до ног, долго обливали водой из тазика и оттирали полотенцами. К вечеру следующего дня жаркое февральское солнце высушило найденное сокровище, и супруги наслаждались мягким теплым ложем после "длительной и невносимой половой жизни", как выразилась Лена. 5.

Матрас отлично смотрелся и в снятой наконец отдельной квартирке. Рыжий "аргентинец" Мики с неестественной скоростью считал вслух на испанском последние лернеровские деньги, любовно уложил увесистую пачку в чудовищных размеров кошелек, хлопнул дверцей умопомрачительного "мерседеса" и обдал счастливых владельцев "коттеджа с садом", как с гордостью называл Илья свое приобретение, выхлопными газами, прозрачными и душистыми после советских... "Коттедж" действительно был не просто отдельной квартирой, но однокомнатным домиком с крохотным двориком, без подселенцев.

Но этот домик с встроенной чужой мастерской стоял посреди религиозного района с многодетными семьями и таким образом жизни, словно не было целого века революций, войн и новой цивилизации.

Наблюдая своих соседей, Илья не переставал повторять: "Если это евреи, то кто же мы?!" И думал при этом: если Израиль поддерживает положительный уровень рождаемости среди евреев только за счет этого сектора своего населения, то в каком, к дьяволу, Израиле будут жить мои внуки?..

Они невольно постоянно наблюдали быт и нравы соседей во дворике прямо под своим двориком и религиозную семью в доме напротив - окно в окно.

С возрастающим изумлением, граничащим с ужасом, Илья смотрел на настоящих израильтян. Он и представить себе не мог, что люди, особенно дети, способны есть так стремительно - звон вилок и ложек напоминал милицейский свисток, а непрерывный галдеж бесчисленного семейства - гомон трибун стадиона при непрерывных голевых ситуациях. Все это происходило в полутора метрах от балкончика, где осчастливленный наконец-то своим столом Илья любовно оборудовал свой рабочий кабинет. Естественно, сосредоточиться здесь было невозможно.

Но и в других помещениях "коттеджа" нельзя было ни работать, ни спать еще по одной причине. Средневековый быт добровольного истового гетто не мешал вторжению в микрорайон современнейшей техники. Оказалось, что снимать квартиру в субботу не только грешно, но и чревато!.. Кто же мог предположить, что прямо напротив такой изящной калиточки из их "сада" находится кольцо-отстойник сверхмощных автобусов. Такие уютные и бесшумные на улицах, они у себя дома оказались на редкость вонючими и ревущими. Начинали свои трудовые будни в половине шестого и праздновали их до полуночи.