Эпидемия. Настоящая и страшная история распространения вируса Эбола - [16]

Она подошла к окну в стене. Оно было сделано из толстого стекла, как в аквариуме, и выходило прямо в отдел Эболы, на 4-й уровень. Обезьян в нем видно не было. Каждое утро штатский смотритель животных надевал скафандр и заходил внутрь, чтобы покормить обезьян, почистить их клетки и проверить их физическое состояние. Сегодня утром к стеклу был приклеен листок бумаги с надписью от руки. Он был оставлен там смотрителем. В записке говорилось, что ночью у двоих животных «резко ухудшилось состояние». То есть они разрушились и истекли кровью.

Увидев записку, она поняла, что должна надеть скафандр и пойти препарировать обезьян. Вирус Эбола разрушил внутренние органы животного, и после смерти трупик начал быстро разлагаться. Он размягчился, и ткани превратились в желе. Здесь не помогло бы даже помещение трупика в морозилку, чтобы он замерз. Препарировать животное следует быстро, до того, как оно самопроизвольно превратится в жидкость, поскольку препарировать кашу невозможно.

Когда Нэнси Джакс впервые подала заявление о приеме в патологоанатомическую группу Института, полковник, возглавлявший группу, не захотел ее принять. Нэнси думала, что это потому, что она женщина. Он сказал ей: «Эта работа не для замужней женщины. Вам придется оставить либо работу, либо семью». Однажды она принесла ему в кабинет свое резюме, надеясь убедить его принять ее. Он ответил:

– Я могу взять в свою группу любого, кого захочу, – подразумевая, что не хочет ее брать, потому что она недостаточно хороша, и упомянул об огромном чистокровном жеребце Секретариате. – Если мне в группе нужен Секретариат, – сказал он, – я могу взять его.

– Сэр, я не тягловая лошадь! – рыкнула она на него и швырнула свое резюме на стол. Он передумал и позволил ей присоединиться к группе.

Начиная работу с биологическими агентами, вы получаете от армии второй уровень биобезопасности, а затем переходите на уровень 3. Доступа к уровню 4 вы не получите, пока не наберетесь достаточного опыта, и армия может никогда не позволить вам работать там. Для того чтобы работать на нижних уровнях, необходимо иметь ряд прививок. Нэнси делала прививки от желтой лихорадки, Ку-лихорадки, лихорадки Рифт-Валли, комплекса венесуэльского, восточного и западного лошадиных энцефалитов (мозговых вирусов, встречающихся у лошадей), а также от туляремии, сибирской язвы и ботулизма. И, конечно, у нее были серьезные прививки от бешенства, так как она была ветеринаром. Ее иммунная система плохо реагировала на все уколы, от них она болела. Поэтому армия вычеркнула ее из программы вакцинации. В этот момент Нэнси Джакс была практически выброшена на берег. Она не могла продолжать работу с агентами третьего уровня, потому что не переносила прививок. Существовал только один способ продолжать работать с опасными инфекционными агентами. Она должна была получить назначение на работу в скафандре на уровне 4. От горячих агентов 4-го уровня не существует прививок. Горячий агент 4-го уровня – это смертельный вирус, от которого нет вакцины и нет лекарства.

Вирус Эбола назван в честь реки Эбола, верхнего течения реки Монгала, притока реки Конго, или Заира. Река Эбола протекает через тропические леса, петляя мимо разбросанных деревень. Первое известное появление заирского эболавируса – самого горячего типа вируса Эбола – случилось в сентябре 1976 года, когда он одновременно вспыхнул в 55 деревнях у истоков реки Эбола. Казалось, он появился из ниоткуда и убил девять из десяти человек, которых заразил. Заирский эболавирус – самый опасный агент в Институте. Общее мнение в USAMRIID всегда было таково: «С Эболой работают только сумасшедшие». Возиться с Эболой – это легкий способ умереть. Лучше работать с чем-то более безопасным, например с сибирской язвой.

Юджин Джонсон, гражданский эксперт по биологической опасности, руководивший исследовательской программой по Эболе в Институте, имел репутацию немного дикого человека. Он – что-то вроде легенды для тех немногочисленных людей в мире, которые действительно знают о горячих агентах и о том, как с ними обращаться. Он один из ведущих охотников за Эболой в мире. Джин Джонсон – крупный, если не сказать массивный мужчина, с широким тяжелым лицом, распущенными в беспорядке каштановыми волосами, густой каштановой бородой, животом, свисающим через ремень, и горящими глубокими глазами. Надев черную кожаную куртку, Джин Джонсон мог бы сойти за тур-менеджера Grateful Dead. Он совсем не похож на человека, который работает на армию. У него репутация первоклассного полевого эпидемиолога (человека, который изучает вирусные заболевания в дикой природе), но по какой-то причине он нечасто удосуживается опубликовать свою работу. Это объясняет его несколько загадочную репутацию. Когда люди, знающие о работе Джонсона, говорят о нем, вы слышите «Джин Джонсон сделал это, Джин Джонсон сделал то», и все это звучит умно и изобретательно. Он довольно застенчивый человек, несколько подозрительный к людям и глубоко подозрительный к вирусам. Я думаю, что никогда не встречал человека, который боялся бы вирусов больше, чем Джин Джонсон, и его страх впечатляет, поскольку проистекает из глубокого понимающего уважения, коренящегося в знаниях. Он провел много лет, путешествуя по Центральной Африке в поисках резервуаров вирусов Эбола и Марбург. Он обыскал практически всю Африку в поисках этих форм жизни, но, несмотря на все старания, так и не нашел их естественных укрытий. Никто не знал, откуда взялись филовирусы; никто не знал, где они живут в природе. След исчез в лесах и саваннах Центральной Африки. Найти скрытый резервуар Эболы было одним из самых больших стремлений Джонсона.