Entre dos tierras - [59]

Охотник судорожно выдохнул, чувствуя как тонкие пальцы касаются шеи… Нет, Овер, подожди, не пробивай мой самоконтроль. У меня ещё были планы на эту ночь. И мои планы должны стать твоими, чёрт побери. Охотник я или нет?

— Мы опаздываем, — выдохнул Алекс, невероятным усилием воли сдерживая стон, когда губы Овера коснулись его ложбинки под скулой.

— Я никуда не спешу, — едва слышно прошептал Крис. — Я ещё не искупил свою вину…

Да что ж ты делаешь, хакер… Ломаешь лёд моей защиты, как будто я цель твоей сетевой атаки. Охотник замер. Обжигающее дыхание на шее сменилось прикосновением горячих губ. Рука Овера отклонила его голову назад, заставив упереться затылком в шершавую кору. И последняя блокировка с треском сгорела, когда поцелуй в горло вдруг сменился очень нежным и осторожным укусом.

Чёр-р-рт.

Охотник сгрёб псевдодобычу в охапку, чуть ли не перекинув через плечо. Остальное потом, Овер. Дома. На Ладоге. Раз уж ты решился на такое — не обессудь, если я зайду ещё немного дальше и поцелую тебя чуть за пределами твоих «границ дозволенного». Ну а сейчас…

— У нас десять минут, — отчеканил Алекс на другом конце площади, всё-таки опуская Криса на грешную землю. Слабеешь. Слишком далеко уже не утащить. — Погнали.

Вопрос «куда» ещё в воздухе висел, а Алекс с рукой Кристиана в своей ладони уже взял низкий старт. Не ледокол «Красин», конечно, но птице нужен был разгон, пусть даже она и не знает цели… Всего одно слово, Овер.

Планетарий.

Они успели как раз к началу последнего ночного сеанса в Звёздном зале. Усадив в кромешной тьме растерявшегося Криса в крайнее кресло, Алекс с тщательно скрываемым хрипом загнанной лошади рухнул рядом. Не шутка — на крейсерской скорости пересечь весь Александровский сад и площадь перед театром, успеть пробить билеты, ввалиться в зал со света софитов в полную темноту — и всё это до первого слова лектора. А здесь ничего не изменилось за годы… Никаких тебе электронных заменителей с механическим голосом, только старый добрый человек с учёной степенью за пультом и красная точка лазерной указки на куполе. И звёзды. Бездонная пропасть купола с сотнями ярких точек. Всё лучше избитого кинотеатра.

Холодные пальцы коснулись запястья. Голова друга легла на плечо, волной вогнав в лёгкие свежий запах морского бриза с апельсиновой ноткой. Алекс вздрогнул, коснулся щекой шёлковых волос и замер, глядя в чёрную бездну.

Глаза привыкали постепенно. И новые звёзды, будто по волшебству, зажигались над головой. Твоя магия, Овер. Я знаю. Если от одного твоего прикосновения у меня кожа искрит, как при коронарном разряде на силовой батарее, то что тебе стоит зажечь парочку сверхновых? А ещё, Овер, я скажу тебе по секрету потом, что ни одна ткань, ни атлас, ни шёлк, не сравнится с небесной гладкостью кожи над тонкими венами твоего хрупкого запястья. И если б меня спросили, что можно делать вечно, я бы к стандартным «смотреть на огонь, воду и воздух» добавил бы «держать Овера за руку».

Но рано или поздно кончается всё. Как часто говорили дома, «пройдёт и это».

Оранжевый свет софитов, так похожий на пятна уличных фонарей, неумолимо рождался у основания купола. Его было не остановить, как и рассвет нового дня. «К счастью, до рассвета ещё далеко», — подумал Алекс мельком, выходя на свежий воздух. Крис маячил где-то за спиной. Не видеть, но ощущать присутствие. Наверно, даже если я ослепну, Овер, я физически почувствую твоё приближение. И впереди ещё добрая часть ночи… А когда-то я лишь мечтал о нескольких минутах рядом, боги Сети…

— А торт обещанный где? — выдал вдруг Крис, прижимаясь к спине.

Искреннее возмущение заставило Алекса мысленно выругаться. Вот и жди благодарности, ага.

— А больше тебе ничего не надо? — уточнил он на всякий случай.

Лёгкие крылья заслонили мир.

— Тебя надо. Чтоб сегодня не кончилось никогда — надо, — выдохнул Овер, и с усмешкой добавил. — И торт надо. Ну что за день рождения без торта?

Ладно, шутник.

— «Север» на Невском теперь работает до утра. Пошли в метро, мосты уже развели. Будет там тебе и торт, и кофе по-ирландски…

И я буду, Овер.

Твой до конца.

* * *

Главное отличие хакера от обычного юзера — неудержимое желание разобрать программу на части, чтобы узнать, как она работает. В случае с эмулятором, который папа с дядей Сашей написали для Лина, мальчику достаточно было задать вопрос одному из них, а лучше — обоим сразу.

— Мы работали в паре, Лин, — начал Крис. — В одиночку ничего бы не вышло. Дядя Саша писал слова, на мне была визуализация.

— Что за слова?

Алекс быстро глянул на Кристиана и, получив в ответ едва заметный кивок, едва слышно произнёс:

— Воля. Верность. Чужак.

Ничего с тех пор не изменилось. Только кто бы мог подумать, что чужаком он станет в собственной семье, по своей же воле, желая остаться верным той дружбе, что случается раз в жизни и бывает крепче иной любви.

И до сегодняшнего дня Лин полагал, что у него хватит терпения и сил переждать бесконечные осенние дожди и трескучие крещенские морозы, установившиеся в квартире на пятидесятом этаже. Но, кажется, теперь ему стоило готовиться к раскалённому пустынному лету.