Entre dos tierras - [143]
[Прости меня, Алекс, что долго не отвечал… Я э-э… Знаешь… А, ладно. Спрошу. Только пообещай мне вдохнуть, выдохнуть и дождаться Кристиана. Он очень любит тебя.]
[Обещаю. Говорите, профессор.]
[Когда ты настиг Олесю с мечом, могла ли она сопротивляться или звать на помощь?]
Рукой. По ране. Ногтями.
[Нет.]
Чёр-р-рт, что ж ты делаешь, пёсий сын?! А, впрочем, ты же не знаешь, что твоя боль уже поделена на двоих, но легче от этого никому не становится…
[ «З-здесь, похоже, война за любовь». Так почему ты не добил её?]
Линия 1.
[Спасибо вам, профессор, у нас, кажется, полёт нормальный.]
Короткий судорожный выдох. Лисовский? Вебер? Рыков?..
[Слава вашему коннекту, хоть у кого-то всё хорошо… Привет от меня. Шучу… До связи, Крис. Из тебя хороший ученик, с Кирой справишься сам. Извини, вынужден отключиться… Когда закончите, найди в шкафу у окна канистру с бензином и спали всё к чертям. Хотел бы увидеть электроподжиг в твоём исполнении, но, видимо, в другой раз…]
Линия 2:
[Потому что жить гораздо труднее, чем сдохнуть, профессор.]
Алекса накрыло болью. И в этом сумасшедшем бреду, где мелькали в хороводе лица Криса, Олеси и Лисовского, появилось… Нет, не раскаяние.
Понимание.
И вдруг старые строчки начали срываться с губ Охотника, с поразительной точностью отражая то, что было за пределом логики, разума и любви.
[Линия 1: соединение завершено.]
[Линия 2: соединение разорвано.]
[Конец сессии.]
— Сегодня ещё один мужчина умер, — глава Департамента безопасности прикончил за утро половину пачки сигарет, но легче ему не стало. — Внешняя причина — сердечный приступ, но есть все подозрения, что…
— Тело Лисовскому на экспертизу, — суженные зрачки Президента напоминали дуло снайперской винтовки, ищущей цель. — А этого Дуарте ко мне.
Рафаэль предстал пред очи главы государства ровно через полчаса после вызова. Теперь ты у меня на коротком поводке, аргентинец. Не жалеешь, что перехватил грант у компании Вебера?
— Мы делаем всё возможное, чтобы… — с порога начал Санти.
Ну, не тяни ты уже кота за хвост, Дуарте, признайся, что ты так и не смог разобраться в механизме той изящной игрушки, что неведомыми путями досталась тебе от Вебера. Не бойся, я тебя не покусаю. Просто сотру память… чуть позже.
— Не сомневаюсь, — сарказм в голосе Президента просто зашкаливал. — Но мне нужно, чтобы ты сделал для меня две вещи. Во-первых, определил истинную причину гибели людей и, во-вторых, нашёл способ избежать этого. Я хочу, чтобы мои граждане служили мне верой и правдой как можно дольше. Надеюсь, ты меня понял…
Рафаэль склонил голову. Этот тщедушный на первый взгляд человечек пугал его сильнее, чем трёхметровые монстры из ночных кошмаров, и дело было не в должностях и регалиях. Просто аргентинца в присутствии Президента охватывало странное ощущение, что из них двоих к роду человеческому принадлежит только он, Санти.
— Господин Президент, при всём моём уважении… Мы проверили все модули программы. Дважды. В коде нет ошибок, — несмотря на то, что в кабинете было холодно, словно в погребе, Рафаэль взмок, как мышь. — Позвольте спросить, корректно ли использо…
— Тогда убери это чёртово ограничение в сорок минут!! — от крика Президента Санти инстинктивно съёжился; на миг аргентинцу показалось, что в глотке у старика находится вторая пара челюстей. — И увеличь мне зону покрытия сигнала! А если не можешь сам, так скажи, и мои люди приволокут Вебера тебе в помощь.
— Я ещё раз просмотрю код, — выдохнул Рафаэль, стараясь не смотреть в глаза Президенту. — Дайте мне ровно неделю, прошу вас…
Президент махнул рукой, не проронив ни слова, и Рафаэль сам не заметил, как оказался уже за дверью этого страшного кабинета, с невидимым таймером собственного обещания на запястье.
Что же такого ты там накодил, Овердрайв?
Мы вскрыли каждый модуль твоей программы, с первого до последнего, но ни-че-гошеньки не обнаружили. Комар носа не подточит. Всё по уму, и даже этот маньяк Лисовский подтвердил, что при правильном использовании наномашины с твоим кодом абсолютно безопасны. Правильном — это не больше сорока минут в сутки. А происшествие на Селигере означает лишь одно. Чёртов маньяк за этой самой дверью осознанно превысил полномочия, данные ему Природой и Технологией, а теперь ищет, кого бы выставить крайним.
И, троян тебя раздери, господин Президент, все мои логические доводы обречены разбиться об это твоё поведение избалованного ребёнка-диктатора, которому по воле Случая оказалось дозволено всё.
Олеся тянула время с упорством приговорённого к смертной казни. Даже съездила на неделю к себе на родину, к какой-то дальней родне — по старинке, поездом. На каждом мосту её тянуло открыть окно в тамбуре и выброситься в реку, может быть, ударившись перед этим о стальную паутину высоких пролётов.
Но окна в поезде мог открыть только проводник, и в назначенное время состав прибыл на московский вокзал, а двери его бесшумно разъехались в стороны, выпуская в числе прочих изрядно похудевшую женщину с тревожным, затравленным взглядом.
Если призыв в волшебный мир внезапно оборвался на середине, уж точно не следует унывать. Нужно взять себя в руки и вынести из этого как можно больше пользы. Например, постараться сотворить самую настоящую магию. *** Когда молодая девушка поняла, что вскоре ее счастливая жизнь будет оборвана внезапным призывом в иной мир, она приложила все усилия, чтобы этого избежать. Но вместо заветного ключа от оков под названием Якорь она получила нечто большее.
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
