Энни Грин: Сон Забвения - [13]
- Статуя Сноу... - сказала Марта Кейн, - наставник и учитель основателей нашей академии...
Когда они дошли до конца коридора, шествие остановилось. Марта подошла к большой деревянной двери и открыла ее.
- Коридор заканчивается дверью... - сказал с удивленной физиономией невысокий паренек.
- За этой дверью находится лестница. Девочки, ваши спальни внизу, на втором этаже. Мальчики, ваши спальни наверху, на четвертом этаже. И не советую путать, - лукаво произнесла Марта Кейн, - если не хотите спать на улице. В переходах стоят ментальные барьеры. Нарушитель будет сразу выявлен и найден.
Энни все это время шла рядом с Джеем. Он расталкивал отстающих, так что девушка не боялась быть растоптанной.
- О тебе уже шепчутся... - игриво произнес Джей. - Шестнадцать лет, а уже поступает в АИС. Некоторые, мне кажется, просто завидуют, а кто-то, может, и вовсе невзлюбил.
- Да кому это может быть интересно. Глупости...
- Ты же из Гринов. О тебе не может быть не интересно. Если заведомо семья знаменита, то надо лишь родиться в ней, чтобы обрести хоть какую-то популярность. Это в порядке вещей в нашем мире.
- Да уж... - закатила глаза Энни.
- Но это и минус. От тебя всегда будут ждать лучших результатов... - произнес с нотками разочарования Джей. Энни догадалась, что сейчас он говорит о себе. О том, что у него лишь одно спектральное крыло.
Кто-то из толпы случайно столкнулся с Джеем. Из руки неуклюжей девушки выпала книга, которую дали вместе с браслетом.
- Извините, пожалуйста! Меня зовут Мэри Колинс!
- Давай помогу, - сказала Энни и подняла книгу с пола.
- Конечно поможешь, - заметил Джей Джонс, улыбнувшись. - Я и не удивлен!
- О чем ты? Почему не удивлен? - не понимала Энни.
- "Грины всегда помогут". Девиз вашей семьи. Не знала? - вопросительно посмотрел на нее Джонс.
- Что вы там встали? Не отставайте! Девочки, вам сюда, а вы, мистер Джонс, наверх! - командовала Марта.
- Одну минуту, миссис Кейн, - притворно улыбнулся Джей, а когда повернулся, то сделал пугающую гримасу.
- У вас ровно минута, - отрезала Марта Кейн.
- Не знаю, кто ты... - вперил Джонс на Мэри свирепый взгляд. - Но я бы не хотел оказаться с тобой в одной команде. Я не хочу погибнуть в Сомренте из-за твоей неуклюжести.
У Мэри было такое лицо, будто она сейчас разрыдается. Джонс же принял обычное для него непроницаемое лицо.
- Джей Джонс, ты грубиян! - злобно прокаркала Энни. Она схватила Мэри за руку и потащила ее подальше от Джонса.
Энни долго не могла уснуть, и это неудивительно. Новое место, а в комнате еще две кровати, на которых расположились другие девушки. С одной из них Энни успела познакомиться. Мэри Колинс - невысокая темноволосая девушка, что вечно была не в ладах с гравитацией: она могла споткнуться на ровном месте, даже когда на ней надеты очки. Но это не повод ей грубить, как это сделал еще один новый знакомый. Вот профессор Ившаков бы точно поставил Джея на место, думала Энни. Она представила, как его зонт трансформировался в дубинку. Дубинка сама нагнала Джонса и наказала его. А уснул ли Яков? Они последний раз виделись за ужином. На этих мыслях Энни погрузилась в сон...
***
Девушка вновь находилась в просторной библиотеке. Все было так, как и в прошлый раз, но за стеклянным потолком можно было наблюдать планету Сатурн. Будто ее взяли и приблизили. Большая планета с кольцами вокруг завораживала девушку настолько, что она не сразу поняла, что держит в руках книгу.
- "Сказки из снов", - прочитала она, - глава вторая "Храбрый оруженосец".
Энни еще раз взглянула на шестую планету, а затем перевела взгляд на книгу и начала читать:
"Жил да был один мальчик. Звали его Красный. Была у него семья: отец, мать, старшая сестра да младший братик. Жили они счастливо и не знали горя да бед. Отец Красного славился тем, что был первым воином в стране и служил отважно своему королю.
"Бери пример с отца. Стань рыцарем!" - говорила мать.
"Будь смелым как наш отец!" - говорила сестра.
"Будь сильным как наш отец!" - говорил брат.
Красный всегда прислушивался к своим близким, посему и решил стать рыцарем. Он пошел по стопам своего отца.
Прошло некоторое время...
Вот он стал оруженосцем. Красный таскал различные тяжести, помогал рыцарю надевать доспехи да оружие подавал, а иногда преподносил яства да вино. Каждый день он тренировался, становясь все сильнее.
Еще прошло некоторое время...
Красный научился владеть мечами да топорами. Он все еще был оруженосцем, но уже мог и потягаться с настоящими рыцарями.
Как-то раз шли Красный и его младший братец по лесу.
"Вон там растут вкусные грибы! - радовался младший брат. - Давай соберем их и принесем домой, матушка сделает суп..."
Младший брат не боялся темного леса, ведь с ним был Красный - оруженосец настоящего рыцаря. Чем глубже они забирались в чащу, тем меньше света было вокруг. Птицы уже перестали петь, шороха звериного почти не слышно. Становилось с каждым шагом все холоднее и мрачнее.
"Хевин, давай вернемся... - говорил Красный. - Здесь нет никаких грибов".
Младший брат не слушал Красного, а шел дальше, будто кто-то тянул его вперед. Он все уверял, что надо идти вперед, что осталось совсем чуть-чуть. Из уст братьев выходил пар, замерзшая трава хрустела под ногами.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.