Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений - [3]
Иносказательно о человеке, который глух к упрекам, увещеваниям и творит по-прежнему свои неблаговидные дела. Цитируется также, как упрек в адрес тех, кто тратит свое красноречие там, где нужно просто «власть употребить» (сарк.).
А воз и ныне там!
Из басни «Лебедь, Щука и Рак» (1816) И. А. Крылова (1769—1844).
«Однажды Лебедь, Рак да Щука везти с поклажей воз взялись», но из этого ничего у них не получилось, потому что:
Иронически о неэффективной работе, о задаче, которая не решается.
А, впрочем, он дойдет до степеней известных
Из комедии «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795—1829). Слова Чацкого (действ. 1, явл. 7):
Возможно, Грибоедов вдохновлялся строками из стихотворения «Модная жена» (1792) очень популярного в его время поэта И. И. Дмитриева:
Иносказательно о недостойном человеке, который угодничеством, лестью и показным смирением добивается своих целей, поскольку этому благоприятствуют как взгляды и интересы начальства, так и общественная атмосфера в целом (сарк.).
А все-таки в ней кое-что было!
С французского: Il у avait quelque chose Iá!
Слова французского поэта-романтика Андре Мари Шенье (1762— 1794), которые он произнес 7 термидора (25 июля) 1794 г., взойдя на эшафот по приговору революционного суда и указывая на свою голову. Он был приговорен к смертной казни за свои обличения якобинского террора.
Иносказательно: оценка собственного интеллектуального, творческого потенциала. А. С. Пушкин (из письма к П. А. Вяземскому, написанного в ноябре 1825 г.): «Грех гонителям моим! И я, как А. Шенье, могу ударить себя в голову и сказать: «II у avait quelque chose lá...»
А все-таки она вертится!
С итальянского: Eppur si muove!
Слова приписываются итальянскому астроному и физику Галилео Галилею (1564—1642), который якобы произнес их в день публичного отречения от своих научных «заблуждений» перед судом инквизиции. Ученый утверждал, что Земля вращается («вертится») вокруг Солнца, а не наоборот, как было принято считать в то время.
Фраза прочно укоренилась в литературе, но нет никаких доказательств, что эти слова принадлежат Галилею, а не являются плодом художественного вымысла.
Первоисточник этого предания — сообщение французского писателя XVIII в. аббата Огюстена Симона Трэла (1717—1794) в книге «Литературные распри», вышедшей в Париже в 1761 г. При этом сам автор этого сообщения высказывается очень осторожно: «уверяют, что Галилей, отпущенный уже на свободу, мучимый угрызениями совести, однажды все-таки сказал, топнув ногой: «А все-таки она вертится!», имея в виду Землю.
Позже немецкий поэт и драматург Карл Гуцков (1811 — 1878) вложил эти слова в уста Уриеля Акосты, героя его трагедии «Уриель Акоста» (действ. 4, явл. 11). Эта пьеса часто ставилась в России в конце XIX — начале XX в., что способствовало распространению этого выражения в русском обществе.
Прототип героя этой трагедии — Уриель Акоста (ок. 1585—1640), голландский мыслитель-вольнодумец еврейского происхождения. За выступления против догм иудаизма, против веры в загробную жизнь подвергался преследованиям со стороны ортодоксов. Покончил жизнь самоубийством.
Фраза — символ уверенности человека в своей правоте, как бы и кто бы ни стремился эту уверенность поколебать.
А вы, друзья, как ни садитесь, / Всё в музыканты не годитесь
Из басни «Квартет» (1811) И. А. Крылова (1769-1844).
Современники полагали; что эта басня была написана как сатирический отклик на реформу Государственного совета, который волей императора Александра I был разделен в 1810 г. на 4 департамента. Их возглавили Н. С. Мордвинов (Мартышка), П. В. Завадовский (Осел), П. В. Лопухин (Козел) и А. А. Аракчеев (Медведь). Так, лицейский сокурсник А. С. Пушкина М. А. Корф писал в своих «Воспоминаниях»: «Известно, что продолжительным прениям о том, как их рассадить и даже нескольким последовавшим пересадкам, мы обязаны остроумною баснею Крылова «Квартет».
О плохо работающем коллективе, в котором дело не идет на лад потому, что отсутствуют единство, согласие, профессионализм, компетентность, точное понимание каждым своей и общей задачи (ирон.).
А вы на земле проживете, — / Как черви слепые живут: / Ни сказок про вас не расскажут, / Ни песен про вас не споют!
Последние строки стихотворения Максима Горького (псевдоним Алексея Максимовича Пешкова, 1868—1936), которое без какого-либо названия первоначально входило в его рассказ «О маленькой фее и молодом чабане» (1895). Рассказ в дальнейшем переиздавал под разными названиями: «Валашская легенда», «Рыбак и фея», «Фея», «Легенда о Марко».
Иронически о бесцветных людях, не имеющих ни высоких целей, ни творческих интересов. Иногда цитируются первые две строки этого четверостишия, чаще — две последние.
А где мне взять такую песню?
Название и первая строка песни (1971), написанной композитором Григорием Пономаренко на стихи поэтессы
Один из основателей русского символизма, поэт, критик, беллетрист, драматург, мыслитель Дмитрий Сергеевич Мережковский (1865–1941) в полной мере может быть назван и выдающимся читателем. Высокая книжность в значительной степени инспирирует его творчество, а литературность, зависимость от «чужого слова» оказывается важнейшей чертой творческого мышления. Проявляясь в различных формах, она становится очевидной при изучении истории его текстов и их источников.В книге текстология и историко-литературный анализ представлены как взаимосвязанные стороны процесса осмысления поэтики Д.С.
До сих пор творчество С. А. Есенина анализировалось по стандартной схеме: творческая лаборатория писателя, особенности авторской поэтики, поиск прототипов персонажей, первоисточники сюжетов, оригинальная текстология. В данной монографии впервые представлен совершенно новый подход: исследуется сама фигура поэта в ее жизненных и творческих проявлениях. Образ поэта рассматривается как сюжетообразующий фактор, как основоположник и «законодатель» системы персонажей. Выясняется, что Есенин оказался «культовой фигурой» и стал подвержен процессу фольклоризации, а многие его произведения послужили исходным материалом для фольклорных переделок и стилизаций.Впервые предлагается точка зрения: Есенин и его сочинения в свете антропологической теории применительно к литературоведению.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В работе финской исследовательницы Кирсти Эконен рассматривается творчество пяти авторов-женщин символистского периода русской литературы: Зинаиды Гиппиус, Людмилы Вилькиной, Поликсены Соловьевой, Нины Петровской, Лидии Зиновьевой-Аннибал. В центре внимания — осмысление ими роли и места женщины-автора в символистской эстетике, различные пути преодоления господствующего маскулинного эстетического дискурса и способы конструирования собственного авторства.
Проблемными центрами книги, объединяющей работы разных лет, являются вопросы о том, что представляет собой произведение художественной литературы, каковы его природа и значение, какие смыслы открываются в его существовании и какими могут быть адекватные его сути пути научного анализа, интерпретации, понимания. Основой ответов на эти вопросы является разрабатываемая автором теория литературного произведения как художественной целостности.В первой части книги рассматривается становление понятия о произведении как художественной целостности при переходе от традиционалистской к индивидуально-авторской эпохе развития литературы.
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.