Эмоции: великолепная история человечества - [50]
Глава 8. Появление эмоций
Те типы чувств, что мы с вами рассматривали до сих пор, не слишком похожи на эмоции, привычные современным людям. Мы говорили о пате — возмущениях души, возникающих, когда органы чувств обнаруживают что-то, что способно доставить удовольствие или причинить боль. Мы касались страстей — чувств, напоминающих пате; они зарождаются в чувствительной части души и, если им позволить, могут влиять на рациональную душу. Мы разобрались с сантиментами — субъективными чувствами, которые направляют нас в вопросах морали и эстетики. Однако ни одна из этих разновидностей не соответствует современному представлению об эмоциях. Если в предыдущих главах мы обсуждали конкретные эмоции в контексте больших категорий чувств, то в этой главе рассмотрим более общую картину. С ее помощью вы поймете, как вообще появилась такая уже привычная современной психологии категория чувств, как эмоции. Историю современных эмоций нельзя рассказать без обращения к науке и философии. Собственно, человек, с которого начался переход от старых представлений о чувствах к современной концепции эмоций, был одним из самых известных философов в мире.
В 1650 году — чуть более чем за столетие до того, как понятие «эмоция» обрело свое современное значение, — пятидесятитрехлетний француз умирал от пневмонии в холодном и сыром доме на Вестерлонгатан, одной из главных улиц Стокгольма. Хотя седина уже вовсю покрывала редкие волосы на голове, уже не прикрытые черным кудрявым париком, она еще не тронула характерную эспаньолку и заостренные усы, превратившиеся в своеобразную визитную карточку философа на долгие столетия. Всего за несколько месяцев до этого Рене Декарт стал наставником шведской королевы Кристины, ради чего переехал из Нидерландов, где провел большую часть своей жизни.
Королеве Кристине очень понравились опубликованные письма Декарта к блестящей Елизавете Богемской. Понравились настолько, что она убедила философа издать их отдельной книгой. Так появились «Страсти души». В особый восторг Кристину приводило то, как Декарт рассматривал чувства — по его собственному выражению, не как «оратор или философ-моралист, а как врач»[218]. Несмотря на то что авторы XVII века были знакомы с идеями Галена об эмоциях и гуморах, книги того периода о страстях, как правило, основывались на «Риторике» Аристотеля и, как и полагается книгам об ораторском искусстве, обычно посвящались тому, как переубеждать людей с помощью чувств. Труды, в той или иной степени не переосмыслявшие «Риторику», по своей сути представляли собой учебники манер: в конце XVI — начале XVII века многие философы-моралисты ставили контроль над страстями в центр своих руководств по достойному поведению. Приличия, особенно деловые и дипломатические, стали важнейшим элементом эмоционального режима, установившегося в то время в европейском обществе. На смену шпаге пришел реверанс — по крайней мере, в теории. Желание Декарта применять научный подход к исследованию эмоции было чем-то новым.
Несмотря на увлечение Кристины работами Декарта, для него опыт наставничества закончился печально. Поначалу это казалось прекрасной работой. Европа наконец-то вышла из восьмидесяти лет почти непрерывных войн, что значительно упростило путешествия и сделало их безопаснее. Декарту сулили хорошие деньги и определенную защиту от недоброжелателей. Эта работа также приблизила бы его к королевским особам. Чего Декарт почти наверняка не мог предвидеть, так это того, что он будет вынужден преподавать скучнейший древнегреческий, вместо того чтобы рассказывать Кристине о чувствах. Он также не догадывался, что не сумеет поладить с королевой. И уж точно он не предполагал, что ему предстоит давать уроки в промерзшем старом доме, и это в конце концов убьет его.
Лежа на смертном одре, Декарт мог бы с гордостью оглянуться на свою жизнь. Еще в молодости он удостоился высоких наград как военный инженер. Он совершил переворот в геометрии, научив весь мир измерять линии с помощью координат и уравнений. Он разработал точную модель цветов радуги. Ему почти удалось опередить Ньютона в выведении законов динамики — версия Декарта все же оказалась недостаточно точной. На всех этих достижениях Декарт не остановился: он пошатнул основы почти двух тысячелетий академической мысли, изобретя совершенно новый подход к интеллектуальным исследованиям — фундаментализм. Он произвел настоящую революцию в философии и науке. Его трудоспособности и успехам можно только позавидовать.
По поводу работ Декарта и его влияния на последующие поколения мыслителей было пролито немало чернил. Резюме всех его достижений с легкостью заняло бы оставшиеся страницы моей книги и еще пару томов. К счастью, нам не придется через все это продираться. Однако чтобы лучше понимать декартовское видение эмоций, необходимо, по крайней мере, ознакомиться с двумя его важнейшими убеждениями.
Первое касается его взглядов на природу материального мира. В 1618 году, во время службы в голландской армии, Декарт познакомился с Исааком Бекманом, натурфилософом и сторонником набирающей популярность идеи о том, что Вселенная и все в ней функционирует по инерции, как заводной механизм. Бекман признавал, что Земля не центр мироздания, и полагал, что все в нашей механической гелиоцентрической Вселенной состоит из крошечных атомов, или корпускул. Именно они, отскакивая друг от друга, приводят в движение вселенский часовой механизм. Однако то были не совсем атомы в нашем сегодняшнем понимании. Бекман ничего не знал о протонах и электронах. Он понятия не имел о ядерных силах и электромагнетизме. Для него атомы представляли собой просто крошечные кусочки вещества разной формы, из которых состояли чуть более крупные кусочки вещества. Декарт взял эти новые идеи на вооружение. Они легли в основу многих его поздних работ, но для нас наибольший интерес представляет вера Декарта в то, что физическая Вселенная по своей сути механистична.
