Эмерит - [41]
— А что я-то? Я тоже архимаг, и стала архимагом уже в тридцать лет! А ты — в тридцать пять, так что у тебя, по-любому, было больше времени залететь! Ладно, чего уж теперь… А что если из других дворян посмотреть, менее знатных? Провести конкурс какой или турнир, да призовой фонд положить хороший. Может, кто официально засиделся в учениках, а по факту уже учитель?
— Не знаю, — махнула рукой Екатерина, — не верю я в это. Впрочем, займись. Это отвлечет общественное внимание от похищения Мити. Что еще можно интересного придумать? Давай, проведем весенний бал дебютантов. Это в противовес осеннему балу дебютанток. А то, что за дискриминация? Мы ни разу для молодых дворян такой бал не проводили, все только по традиции для девушек проводим… Что еще, что еще???… Да, и сама уже давай, делай наследницу!!! Не хочу, чтобы на нас прервался род Романовых!
Лиза лишь согласно кивнула, услышав от сестры повелительные нотки Императрицы. В такие моменты спорить было бесполезно. Да и не нужно. Она была умной женщиной и тоже на себе ощущала вес бремени власти, полученной по наследству.
Глава 17. Знакомство
— Мама, познакомься, пожалуйста — это Алексей!
— Здравствуйте, Алексей! Проходите, отобедайте с нами!
— Мама, Алексей сыт!
— Алексей, не ссыте — проходите!
Я творчески подошел к идее Кристины найти подходящую фамилию и зарылся в интернете в поисках неодаренных князей. Сразу откинул богатейшие фамилии, там дела и без меня хорошо идут. Потратил часов пять, исчеркал кучу бумаги и с сожалением констатировал, что все княжеские рода мне не подходят — во всех фамилиях были одаренные женщины. Иногда рядом с ними встречались и одаренные мужчины, но минимум одна одаренная была в каждом клане. Те княжеские рода, в которых по разным причинам не осталось магов, теряли свой статус, скатываясь до уровня графов и мелкопоместных дворян. Булгаковы, Сатины, Лукомские, Заболоцкие, Злобины, Татищевы, Шонуровы… Мой взгляд зацепился за звучную фамилию. Дело в том, что меня как-то заинтересовала местная эстрада, и я прошелся по известным певцам сегодняшнего дня и недалекого прошлого. Так вот, из известных фамилий на эстраде я увидел только одаренных Шаляпина и Пугачеву. Оба артиста имели Силу воздуха, чем и пользовались на своих выступлениях, поражая громкостью своего голоса. Ни Высоцкого, ни Шнурова с группой «Ленинград» в этой вселенной не было. Впрочем, как и города Ленинград.
Открыл информацию по Шонуровым. Древний рязанский род, происходит от князя Козельского, потомка Рюрика в пятнадцатом колене. Козельские разделились на Сатиных и Шонуровых, были князьями, боярами и воеводами, но сами сложили с себя княжеские титулы, когда их рода перестали иметь одаренных людей в своем составе. Дело в том, что в Крымской войне они потеряли своих одаренных воительниц. После этого три поколения подряд не смогли обзавестись новыми одаренными, рожденными в клане, хотя главы кланов постоянно женились на одаренных девушках. Рождались обычные талантливые дети, но они подвергались остракизму от одаренных сверстников. В дальнейшем это не позволяло занимать хорошие места в государственной машине империи, и Сатины-Шонуровы скатились до обычных помещиков и фабрикантов. Если у Сатиных всё было более-менее, то последний Шонуров в одиночестве доживал свои дни в поместье недалеко от Петербурга, занимаясь сельским хозяйством и кустарным производством косметики. Деревня Мыза находилась в Гатчинском районе недалеко от Санкт Петербурга, в ней и обитал Пётр Шонуров.
Я показал результаты своих исследований Кристине, спросив ее мнение о фамилии Шонуровых — возможном доноре дворянского звания. Кристина поморщилась: — А никого побогаче найти не мог?
— Не мог. А у этих еще и герб прикольный — с княжеской шапкой, стрелой и львами. Короче, надо брать. Подготовимся и поедем.
— Может без меня? Кто в салоне будет работать?
— А вдруг, он болеет? И чем я его лечить буду? Своим змеем? Боюсь, тогда мне дворянства не видать. Нет, поедешь, со мной. Тем более, у меня пока водительских прав нет, а у тебя есть. Пока тебя не будет, вместо тебя Даша посидит на рецепции.
Подготовка не заняла много времени. Через три дня, когда была смена Саши, я оставил Дашу за главную, и мы с Кристиной на арендованном автомобиле поехали в сторону Гатчины. С ночи подморозило, но к полудню мороз отступил: ярко светило февральское солнце в голубом небе, намекая, что скоро уже будет весна. За час добрались до Гатчины и свернули на Мызу. Спустя еще двадцать минут мы не спеша въехали в деревню. Да, признаться, я ожидал увидеть большую деревню в более приглядном виде. На деле оказалась пара десятков потемневших от времени деревянных домов, засыпанных снегом, да на отшибе двухэтажный дом помещика с заколоченными фанерой окнами на втором этаже. Как будто попал в девятнадцатый век. Подъехали и остановились у центрального входа усадьбы. Кристина заглушила мотор и вышла из машины.
— А так-то здесь красиво, пока снег есть. Все беленько, не то, что в Питере, — сказала Кристина, втянув в себя деревенский воздух.
— Ага, и запах экологически чистого навоза. Настоящая деревня! Интересно, а чем они топят? Дровами не пахнет, и людей не видно… Наверно, здесь весной не проехать, грязищи по колено!
