Эмблема печали - [3]

— Не понимаю! — сказала она. — Вообще, кто вас сюда впустил?

Кассирша поискала глазами в зале охранника, но охранника все еще не было. Позже во время внутреннего банковского расследования охране было категорически запрещено употребление пива во время работы и перед работой.

— Девушка, милая, дай старому человеку двести долларов, — голосом просителя настаивал нищий.

— Сколько?

— Двести! — Нищий послюнявил грязный палец и потер кончиком этого пальца значок у себя на ватнике. — Ты посмотри сюда. Ты видишь, что у меня здесь?

— У вас, наверное, чек? — на мгновение усомнившись в своих действиях, спросила кассирша. — Давайте!

Она вопросительно глянула на нищего старика. Всякие клиенты бывают. Но грязный оборванец сразу рассеял сомнения.

— Да ничего у меня, милая, нет, — пробубнил он. — Значок только вот. Ты посмотри на меня, откуда у такого чеку-то взяться? Прошу тебя, милая, не скандаль, уважь старика, и разойдемся миром!

— Уходите! — с трудом удерживаясь, чтобы не заткнуть ноздри, сказала кассирша. — Предупреждаю вас: уходите, иначе я вызову охрану.

— Значит, не дашь денежки?

Кассирша в ярости даже приподнялась, оторвавшись от своего стула.

— Я вас предупредила!

— Дело, конечно, твое… Твое… — Нищий попятился. Разваливающиеся ботинки, оставляя на мраморном полу грязные следы, прошлепали до двери. — Напрасно ты, девушка. Я войну прошел. Имею право получить, — пробубнил он совсем уже приниженно, тихо. — Я не много попросил. Всего двести долларов. Двести…

4

Нищий растворился в толпе на площади, а вскоре к дверям банка подкатил БМВ с зеркальными стеклами. Чиркнули по асфальту новенькие покрышки. Хлопнули дверцы. Из БМВ вышли двое.

Охранник уже справился с последствиями выпитого им с утра немецкого пива и стоял на своем обычном месте у двери. Он не остановил этих посетителей, мало чем отличавшихся от обычных клиентов банка, хотя его насторожили широкие уродливые куртки. Беспрепятственно бандиты вошли в холл.

Руководство банка полностью полагалось на электронное наблюдение и не желало шокировать посетителей: в банковском зале постоянно присутствовал лишь один охранник. Вооруженная группа охраны находилась в одном из внутренних помещений, буквально в десяти метрах от кассового зала.

С некоторой задержкой охранник оценил ситуацию и понял, что вряд ли здесь поможет один его пистолет. Он быстро вытащил из кармана черный сотовый радиотелефон. Кончики пальцев пробежали по мелким клавишам, но было уже поздно.

Бандиты не сделали и трех шагов по мраморному полу, встали почти на пороге, куртки их распахнулись, и из-под курток появились автоматы. За грохотом очередей охранник уже не услышал гудка своего телефона.

Паузы между появлением стволов и выстрелами не было почти никакой, может быть, пара мгновений.

Две длинные очереди, выпущенные с небольшого расстояния, просто снесли барьер с окошечками. Все продолжалось секунд десять. Не было истошного крика: «Это ограбление!», не было малейшей попытки взять деньги.

Все случилось так быстро, что группа прикрытия, мгновенно среагировавшая на стрельбу, не успела даже пробежать до конца банковского коридора, а нападавшие уже покинули банк.

Пораженный подобной стремительностью дежурный отшвырнул рацию, выхватил пистолет, но выстрелить не смог. Один из нападающих обернулся, автоматная очередь хлестнула по наружным стеклам, рассыпая их в прах.

Стекла брызнули в лицо охранника, в глаза. Ослепнув от собственной крови, он упал на колени. Рядом валялась пластмассовая коробочка сотового телефона, в которой все еще дрожал гудок. Пистолет был в руках, но глаза не видели, и все-таки он выпустил обойму в сторону БМВ. Ожидая ответных выстрелов, кинулся лицом вниз, упал на живот, вдавил окровавленное лицо в асфальт. Но перестрелки не случилось, БМВ сразу отъехал.

Поднявшись на ноги, охранник стер кровь и попытался рассмотреть помещение банковского зала. Никто из клиентов не пострадал. Многие даже не успели как следует испугаться, так все быстро закончилось.

В воздухе кружились и падали на мраморный пол стодолларовые купюры. Немногочисленные свидетели потом утверждали, что стреляли не вообще по барьеру, оба автомата были направлены на одно окошечко. Они были направлены на окошечко номер четыре, то самое, к которому незадолго до нападения подходил нищий старик в рваном ватнике с серебряной лилией.

5

Почти в то же время лилия на черном фоне всплыла в магазине «Юпитер» на Новом Арбате. Если в предыдущих двух случаях странный покупатель был незнаком продавцу, то здесь случилось наоборот.

Сверкающий значок был приколот к кожаному пиджаку одного из завсегдатаев «Юпитера», профессионального фотографа. Его даже знали здесь по имени. С ним здоровались. Этот фотограф и накануне заходил в магазин. Продавцы утверждали, что тогда значка на лацкане не было.

Немного потоптавшись возле отдела химреактивов и, что было ему несвойственно, ничего не купив, этот человек направился в отдел, торгующий импортной фототехникой. Там он столь долго, столь тщательно проверял выбранный фотоаппарат, что продавец не удержался и спросил:

— Ну, ты закончил уже?

— Да, все в порядке.