Ёлы-Палы - [2]

Нашел мгновенно — я места эти как свои пять знаю. Меня Софья встретила. Поцеловались, поздравил, стали Леву ждать — он как раз в “Смоленский” за жратвой пошел. А пока она мне рассказывает, что его и не узнать - как переехали, может, только с теми, кто перевозил, и выпил, а так всё время трезвый, мастерскую в неделю оборудовал, работает каждый день, да еще жилье отскребают и по мелочи в порядок приводят. В общем, вселение Ивана Козырева в новую квартиру.

Тут и Лев появился. Пошумели, порадовались, да пока Софья обед готовит, покурить вышли, чтобы на дочку Левкину не смолить. Стоим у подъезда — там всего два с половиной этажа, так что толком и лестничной клетки нет, — и Лева мне про текущие дела рассказывает. Всё больше насчет своего нового жилья. Но про успехи тоже.

— Да, — говорит, — пофартило, так пофартило. Мне еще месяца три повозиться, так я из этого жилья просто конфетку сделаю. Я уже всё продумал, как и что. Даже примерные интерьеры набросал. Поднимемся — покажу. И, главное, даже никаких особенных материалов не надо. Дерево и дерево. А ты сам знаешь — я из дерева что хочешь сделать смогу. И расходов особых не будет. Да и расходы теперь не страшны — ты даже не поверишь, сколько вдруг заказчиков хлынуло. Всё старое уже раскупили. Представляешь — раньше на улице с рук за гроши не всегда брали, а теперь вдесятеро платят за всё подряд. У меня уже очередь за заказами. Еле работать успеваю, потому и начал с мастерской обустраиваться. Вот что значит реклама! Я уж даже сам перестал понимать, то ли у меня действительно неплохо получается, то ли всё только из-за статей этих. И Сонька счастлива — она уж и не верила, что нормально жить можно. Тем более, что мне и выпить теперь некогда. Хорошо хоть, что по-черному втянуться не успел — не пью и не надо.

Ну, я посмеялся.

— Раз уж такой нравственный образ жизни налаживается, то не буду тебя с понталыку сбивать. Как докурим, так не пить пойдем, а ты мне новые работы покажешь. Я тебе как другу скажу, если в халтуру впадаешь. И квартирные свои планы покажешь — может, помочь чем надо, так у меня тоже руки не из жопы растут, да и время сейчас есть до следующей командировки. А кто соседи-то у тебя тут? Не нервничают, что богема рядом завелась?

— Ты знаешь, я еще и сам толком не разобрался. Тут всего-то народу — семей то ли пять, то ли шесть. С некоторыми только раскланиваться начал. По виду, так всё больше люмпены. Тут ведь кого селили-то — лимиту разную, которая комнаты в дворниках зарабатывала, или вроде того. Но кто они у себя дома были, я пока и не знаю. Одна точно — я туг уже скоро месяц, а ни шуму, ни драк, ничего такого нет.

Не то, что в бирюлевском дворе. Полное спокойствие. Даже машины в наш проулок почти не заезжают. Только вон там, у булочной, иногда фургоны разгружаются, так и то мат слышишь, только если вплотную подойдешь. Необыкновенной культуры публика…

Вот туг-то мы в первый раз с ним и встретились. Из-за угла быстрым шагом появился не очень высокий, но исключительно здоровый и широкоплечий мужик в широком черном пальто и с черным же шарфом, толстым валиком накрученном вокруг шеи. Он решительно направился к двери, возле которой мы стояли, но когда мы слегка отодвинулись пропуская его, в дом входить не стал, а притормозил около нас и, повернув к нам крепко загорелое широкое и морщинистое лицо под густыми перепутанными полуседыми волосами, забегал темными прищуренными глазами по нашим физиономиям, одновременно заговорив сипловатым баритоном регулярно и от души принимающего человека:

— Ну, ёлы-палы, это не кто из вас новым соседом будет, что художник-то?

— Я буду, — ответил Лева. — Лев меня зовут. То есть, Лева. А это мой друг Сергей. Он тоже тут неподалеку живет. А вы из какой квартиры?

— О, ёлы-палы, — восхитился мужик. — Лева! А ты часом не из евреев будешь?

— Нет, — напряженно ответил Лева — не из евреев, а если бы и из евреев, так что?

Мужик услышал только Левин ответ, но не вопрос.

— Точно, ёлы-палы! Значит, спутал. Тогда жена твоя из евреев. Мне, ёлы-палы, соседи говорили. Как звать-то?

Я чувствовал, что Лева, который, в общем-то, в ширину был примерно с этого мужика, но на полголовы повыше и лет на тридцать помоложе, закипает.

— Звать ее Соней, и она действительно из евреев, как вы выразились, и если вам это не нравится, то придется проглотить. А если кто по такому поводу схамить решит, то я с этой суки шкуру сниму и как художник вполне профессионально на подрамник натяну — хоть в музей…

— Ты, мужик, ёлы-палы, чего вскинулся-то? Да мне один шланг, кто кто. Просто интересуюсь. У нас тут кого только не перебывало — и татары, и узбеки, якут даже как-то был, про хохлов уже вообще не говорю, а вот евреев, ёлы-палы, никак не попадало. Оно и хорошо, что теперь есть. Для полноты картины. А люди тут нормальные. Никого еще не обидели. Да если что и скажут, ёлы-палы, так не по злобе, а по привычке. Ты вон, ёлы-палы, какой дуб здоровый — и впрямь не начни кидаться…

Лева остывал так же быстро, как и вспыхивал.

— Да нет, я по пустякам не кидаюсь. Мы вообще мирные люди, но пpo бронепоезд сам, небось, знаешь. Жизнь такая, что приходится всегда на запасном пути держать.