Элвуд Роклан. Возвращение домой. - [42]

Рассеянно скользя взглядом по сторонам и иногда попадающимся на встречу богатым экипажам, Роклан ехал погруженный в свои мысли. Прошло уже две недели, после его возвращения в родной город. За эти дни он почти каждый вечер, один или в компании с Вилландом, навещал Джадса. Постепенно, во время таких визитов, ему начало казаться что его друг заметно оживляется, по сравнению с их первым посещением. Больной так же как и раньше временами выпадал из реальности, погружаясь в свой, только ему доступный мир, но происходило это все реже и реже. Зато теперь он принимал куда более деятельное участие в разговорах, строя уже достаточно длинные и правильные фразы и предложения, на его бледных губах стала все чаще появляться улыбка. Эл хорошо понимал, что пройдет не один месяц, а возможно и не один год, прежде чем Джадс сможет полностью понравиться, но сама вера в выздоровление, вызванная заметным прогрессом за довольно короткое время, согревала душу и мысли теплой надеждой. С Марианом они так же встречались чуть ли не каждый день. То, предварительно условившись через посыльных, заезжали друг к груду в гости, то, опять же заранее договорившись или после посещения бывшего сослуживца заходили ненадолго посидеть за кувшином вина в какой-нибудь более-менее приличный кабачок или таверну. Но самым приятным событием, после его приезда, было появление в его жизни Иллианы.

В тот день, когда Эл посетил дом мага, они с девушкой гуляли в течении двух часов. Разговор, поначалу наполненный ироничными колкостями, в основном с ее стороны, постепенно перешел в более спокойное и серьезное русло. Элвуд, уступая повторной просьбе, рассказывал о различных, довольно значимых для государства, событиях, в которых ему довелось принимать участие за годы службы, естественно стараясь опускать жестокие подробности. Лана оказалась прекрасной слушательницей. Изредка перебивая и уточняя, когда он, забываясь, начинал сыпать непонятными ей военными терминами, она с огромным интересом внимала историям о морском походе королевского флота к пиратским островам, подавлении баронского бунта, рейдах в горы и степь. Наиболее громкие из этих дел были ей известны по официальным версиям и слухам, но из уст непосредственного очевидца все представлялось в несколько ином свете, намного приближенней к реальной действительности.

В свою очередь, на ненавязчивый, заданный вскользь вопрос о ее неудачном браке, по поводу которого обмолвился Улас, девушка, ни сколько не смущаясь, поведала о своем коротком замужестве. Молодой, подающий большие надежды, офицер королевской стражи, в течении двух лет добивался ее взаимности. Красивые и галантные ухаживания в конце концов убедили Иллиану принять предложение. Отец не возражал, предоставив дочери самой делать выбор. И хотя огромного, всепоглощающего чувства не было, будущее, на фоне большой взаимной симпатии, представлялось дочери мага в розовом цвете. Все изменилось почти сразу после свадьбы. Как оказалось у новобрачные придерживались совершенно разных взглядов на семейные ценности и приоритеты. Ламот, так звали офицера, очень быстро дал понять что считает мужскую роль безоговорочно доминирующей в брачном союзе. Он был совершенно убежден, будто удел супруги — рожать детей, обустраивать и поддерживать в порядке их совместное жилище. Его искренне удивляло, а вскоре начало раздражать настойчивое желание жены на равных обсуждать и принимать все решения, касаемые их семейной жизни — от планирования совместного времяпровождения на его выходных, до переезда в новый, более просторный дом. Одновременно он попытался ограничить свободу молодой жены, высказывая резкое недовольство по поводу ее любимых конных прогулок в одиночестве, которые, по его мнению, не пристали замужней женщине. Дочь чародея, мечтавшая получить в качестве жизненного спутника не только партнера в постели и собеседника за столом, а еще и друга, уважающего ее и ее мнение, была сильно разочарованна. В период долгих ухаживаний, когда в потенциальном претенденте на руку и сердце не замечалось и намёка на подобные деспотичные замашки, она и предположить не могла что все так обернется. В любом случае уступать своенравная девушка не собиралась. Первые скандалы и серьезные ссоры начались уже к концу второй недели, после свадьбы. Спустя еще месяц беспрерывных стычек и нервотрепки, когда супруг начал недостаток аргументов восполнять оскорблениями, молодая женщина собрала вещи и вернулась в отцовский дом, не сказав и не написав мужу, находящемуся в тот момент на службе ни единого слова. К Ламоту, явившемуся с самого утра на следующий день с уговорами вернуться обратно и обещаниями изменить все в лучшую сторону, она даже не вышла. Вместо нее гостя принял господин Хаундер и в достаточно мягких, но совершенно недвусмысленных выражениях объяснил, что его дочь возвращаться не собирается. Спорить, а тем более грубить одному из самых влиятельных представителей гильдии магов в городе, офицер не решился и скрипя от бессилия зубами вынужден был удалиться ни с чем. Через неделю молодые люди прошли в храме Альтара обряд развода. К счастью основная вера королевства относилась к таким вещам довольно снисходительно. Жрецы, доносящие волю своего бога, утверждали, что Всемогущий лучше позволит своим детям признать свою ошибку и разойтись, чем будет заставлять мучиться, если в их союзе нет согласия, и вместо радости и счастья брак приносит только горе. В Империи разрешить подобную ситуацию было бы гораздо сложнее.