Элвис Пресли: Реванш Юга - [78]

Эта мера многое говорит об обеспокоенности гиганта грамзаписи: ни один профессионал не мог с уверенностью сказать, выдержала ли популярность Элвиса испытание расстоянием. Неуступчивость Тома Паркера не позволила компании запастись резервными студийными записями, и из-за отсутствия новых пластинок имя Пресли исчезло из американских хитпарадов еще осенью, только альбом «Золотые записи Элвиса-2», с самыми последними синглами, позволил с честью выйти из положения, заняв скромное место в чартах долгоиграющих пластинок журнала «Биллборд» зимой 1960 года.

Уйдя в армию, Элвис постоянно терзался тревогой, что зритель покинет его. В кошмарном сне, который снился ему с самого призыва, он видел себя одиноким, бедным, всеми забытым. Эти страхи возникли уже давно. Он даже намекал на них в интервью, записанном Ар-си-эй в день его отъезда в Европу и позже вышедшем на пластинке «Элвис отплывает за океан»: «Я знаю, что уезжаю и какое-то время буду вдали от моих поклонников, но я надеюсь, что они меня не забудут, мне не терпится вернуться и снова выйти на сцену, как раньше». Это чувство тревоги только возрастало в те месяцы, что он находился в Германии, несмотря на все старания полковника его успокоить. Каким бы заразительным ни был его оптимизм, у Элвиса, в отличие от журналистов, не было причин верить в громкие словеса своего импресарио о «громадье планов»: он знал по опыту, что у Паркера слова расходятся с делом.

Король рок-н-ролла не лишился престола во время своего отсутствия, однако не был уверен, что получит свое королевство таким, каким его оставил. Множество тревожных признаков говорило о том, что мода, вызвавшая столько споров, идет на спад. 3 февраля 1959 года Америка узнала о гибели в авиакатастрофе Бадди Холли, одного из выдающихся представителей новой волны. Элвис поспешил выразить свои соболезнования родственникам артиста, с которым был лично знаком, поскольку встречался с ним в Техасе в 1955 году, когда оба только начинали свою карьеру; он сам несколько раз бывал на волосок от смерти во время гастролей и знал, как опасна жизнь бродячего артиста. Но помимо трагедии, унесшей жизни еще двух кумиров того времени — Ричи Валенса, подарившего популярность песенке «La Bamba», и техасского рокера по прозвищу Биг Боппер, — в этом происшествии можно увидеть символ глубокого кризиса, который переживал рок-н-ролл.

За несколько месяцев Литтл Ричард в приступе мистицизма сменил пиджак с блестками на стихарь пастора, а Джерри Ли Льюис оказался отвергнут обществом после свадьбы со своей тринадцатилетней кузиной; Чака Берри, открыто поправшего сексуальные табу, покарал закон, а Эдди Кокран вскоре разбился на машине в Лондоне. Параллельно нападки на новую музыку подростков не ослабевали; ее противники не складывали оружия, а проявляли стойкую ненависть — частично из страха перед обозначившейся на горизонте черно-белой Америкой, наконец-то примирившейся сама с собой. В то время как ку-клукс-клан растравлял южные фобии, расклеивая плакаты, на которых держались за руки молодые представители обеих общин, журнал «Виспер» задавал тон продолжавшейся «охоте на ведьм», доказывая безнравственность рок-н-ролла на печальном примере шестнадцатилетней девушки, ставшей жертвой своих разнузданных сверстников: «Обследование показало, что она заражена венерическими болезнями <…>. Неделей раньше она отправилась на рок-н-ролльную вечеринку в „клуб“. Мальчики напоили ее, после чего сорок один из них вступил с ней в сексуальную связь».

Представители шоу-бизнеса не чурались критических выпадов. Так, Фрэнк Синатра, страдая от недостатка внимания со стороны журналистов, заявил прессе в 1957 году: «Рок-н-ролл — фальшивая музыка, которую поет и играет горстка кретинов. Из-за дурацких слов и явного бесстыдства она стала излюбленным жанром всех закоренелых преступников на земле».

На этом крестовый поход представителей американского музыкального истеблишмента не закончился. Основывая Национальную академию искусства и науки звукозаписи, учредившей премию «Грэмми», профессионалы индустрии грамзаписи хотели не просто создать нечто вроде «Оскара» в кино: главной целью было сформировать настоящую клику, исключив из нее величайших артистов рок-н-ролла.

В этом смысле список лауреатов двух первых премий «Грэмми» — за 1958 и 1959 годы — говорит сам за себя: в них есть имя голливудского композитора Генри Манчини (в будущем он создаст знаменитую тему из «Розовой пантеры») и дирижера Нельсона Риддла, эстрадных певцов Перри Комо, Фрэнка Синатры, Луиса Прима и Нета Кинга Коула. Джаз, облагороженный своей долгой историей, тоже оказался в чести у академического жюри, отметившего наградами Эллу Фицджералд, Каунта Бейси и Дюка Эллингтона, зато все потуги представителей новой школы систематически отвергались. Только в 1962 году была официально создана номинация «лучшая рок-н-ролльная запись».

Еще более показателен коррупционный скандал, разразившийся в 1959 году. В далеком 1916 году журнал «Варайети» ввел в обиход неологизм payola — «механическая взятка», или плата, по аналогии с механическим пианино — пианолой. В начале XX века эта форма коррупции поразила издательские круги, выплачивавшие внушительные комиссионные звездам того времени, чтобы они исполняли и популяризировали их продукцию. Эта практика заполонила мир грамзаписи, с тех пор как по экономическим соображениям по радио стали передавать записи с пластинок вместо собственного живого оркестра, обходившегося радиостанциям в кругленькую сумму. Каждый знал, что фирмы грамзаписи имели обыкновение «благодарить» диджеев за поддержку подарками. В большинстве случаев это было приглашение на обед или банкнота, вложенная в обложку «сорокапятки». С бурным развитием подросткового рынка в середине пятидесятых, появлением музыкальных передач на телевидении и ростом влияния популярных ведущих