Элмет - [11]
На другой день Папу вызвали в школу для разговора с директрисой. А накануне он объявился через два часа после звонка от Бабули Морли, усадил меня на колени, и мы стали ждать возвращения Кэти. Бабушка спросила, не собирается ли он пойти на поиски, но Папа сказал, что уже видел Кэти сидящей на пляже. И еще он сказал, что ей нужно побыть в одиночестве и что она вернется, когда будет к этому готова.
Кэти почувствовала себя готовой только к шести часам следующего вечера. Она просидела на пляже всю ночь и весь день. Ее руки по локоть были облеплены песком, а на костяшках пальцев запеклась кровь. Это сочетание песка и крови напоминало тонкие маслянистые полосы на пляжах Северного моря, обозначающие линию высокого прилива.
Папа поднялся, взял Кэти за руку, провел ее через комнату и усадил на диван рядом с собой. Потом спросил ее, что произошло.
Она взглянула на Папу, и я заметил в ее глазах слезы. То есть только блеск, еще не готовый превратиться в соленые капли, но разница была ощутима. Как разница между слабым огоньком во тьме и кромешным мраком или между чем-то неживым и чем-то ожившим.
Кэти тянула с ответом. Она просто сидела и молчала. Мы все молчали. Папа не повторил свой вопрос, а мы с Бабулей Морли не издали ни звука.
Так прошла примерно минута, а потом ее грудная клетка начала конвульсивно содрогаться. Сперва я принял это за икоту, но затем конвульсии участились, звуки стали больше походить на всхлипы, и наконец хлынули слезы. Прямо слезный потоп.
Она рыдала. Ее дыхание напоминало удары морских волн о каменную стенку мола. А воздух она втягивала как через губную гармошку.
Продолжая плакать, она заговорила:
— Я чувствовала себя такой беспомощной, Папа. Мне казалось, я ничего не могу сделать, чтобы их изменить. Или хотя бы обидеть. В смысле, обидеть их так же сильно, как они меня. Я могла бы лупить их сколько угодно, но толку из этого не вышло бы. Они так мерзко вели себя, Папа! И дело совсем не в боли, а в том, как я чувствовала себя внутри. Сколько бы я ни старалась, мне не победить.
— Однако тебе это удалось. Ты дралась, и ты их побила. Ты защитила младшего брата. Что еще ты могла сделать?
Папа взъерошил руками свои волосы, а затем и бороду, как будто в поисках ответа на собственный вопрос.
— Я к тому, что все это бесполезно, разве нет? — сказала Кэти. — То есть дальше все пойдет по накатанной. Будут новые драки, с каждым разом все более жестокие. Такое чувство, что меня уже никогда не оставят в покое.
Папа продолжал теребить свои волосы. Я никогда не видел его таким озадаченным.
— А что, если тебе потолковать с учительницей? — предложил он. — Почему бы не рассказать ей, что вытворяли эти парни?
— Я так и сделала, — ответила Кэти, — но она назвала их примерными мальчиками.
Быть может, именно из-за этих ее слов Папа пошел на беседу к директрисе вместе с нами обоими. Он вел нас, взяв за руки, по узким коридорам нашей школы. Мерцающие галогенные лампы на низких потолках светили тем же бледно-розовым цветом, в какой были окрашены стены, так что казалось, будто свечение исходит от самой штукатурки. Узкие длинные окна размещались под самым потолком, высоко над головами проходящих по коридору детей, так что при попытке взглянуть на мир за стенами школы они могли увидеть лишь небо. В тот день оно было иссечено жгутами серых и белых облаков, гонимых и сплетаемых переменчивыми ветрами.
Чтобы достичь кабинета миссис Рэнделл, нужно было дойти до конца коридора и подняться по лестнице. Эта единственная в одноэтажном здании лестница завершалась площадкой с тремя дверями: кабинета директора, учительской и канцелярии, где мы каждую неделю получали обеденные жетоны и куда приносили родительские разрешения на участие в школьных экскурсиях.
Папа постучал. Это была массивная противопожарная дверь темно-синего цвета с маленьким квадратным окошком из толстого стекла, армированного сеткой черной проволоки, чтобы предохранить людей от острых осколков, если стекло разобьют. Удары широких костяшек папиных пальцев по дереву произвели громкий глухой звук, и в ответ ослабленный преградой голос миссис Рэнделл пригласил нас войти.
Этот голос прозвучал куда резче, когда Папа открыл дверь и директриса велела нам сесть. Сама она сидела в кресле с высокой спинкой за большим сосновым столом, напротив которого стояли три стула из пластика с тонкими жесткими подушками, приклеенными к сиденьям. Я сел на правый стул, Кэти села слева, а Папа разместился между нами.
Миссис Рэнделл, судя по ее виду, чувствовала себя комфортно. И вообще она выглядела как человек, ведущий комфортную жизнь. Льняной костюм персикового цвета, волосы отчасти светлые, отчасти темные. Или блондинистые поверх каштановых. Они спускались чуть ниже ушей и были завиты на концах.
Она казалась настроенной вполне миролюбиво (насколько можно было ожидать в этом случае), но ее по-настоящему интересовал только собственный душевный комфорт. А мы этот комфорт, похоже, нарушили. Наверняка ей очень хотелось, чтобы Кэти никогда не била тех мальчишек или чтобы мать Каллума не приходила к ней с жалобой, и тогда ей не пришлось бы после обеда в пятницу вести неприятные разговоры о насильственных действиях.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!