Эликсир вечной любви - [27]

*29*

Несколько недель после похорон Амброз не покидал свой дом возле старого платана. А потом приказал перенести часть сундуков из подвала во дворец графа Орского. Он дал щедрый расчет прислуге, и остался один в этом пристанище воспоминаний и колдовских действ.

Амброз ходил по комнатам, вспоминал свои жизни, шептал о любви к Магдалене, а потом начал говорить сам с собой, будто снова стал древним стариком.

- Да, судьба иногда любит подшутить над людьми. Зачем мне молодость, если та, кого я полюбил так сильно, больше не может разделить со мной эти дни? Ее больше нет, а значит, нет и меня. Теперь бы я и рад был смерти, но она не придет раньше означенного срока. И как мне быть? - он сел в кресло и стал смотреть в окно. - Магдалена простила меня, мое предательство, безразличие, и даже то, чем я занимался в своем проклятом подвале. Меня простил мой сын, хотя теперь взял на душу тяжесть моих грехов. Но дело в том, что я сам не простил себя. И я не уверен, что мне даровал прощение Господь Бог. А значит... - Он встал со стула и решительно пошел в подвал. - Я знаю, как проведу остаток жизни!

И там в подвале он стал соединять какие-то вещества. Он не скупился и множил бутыли и даже ведра, наполняя их едко пахнущей горючей смесью. Потом аккуратно разлил эту жидкость по всему дому и поджег. Сам же вышел на улицу и несколько часов смотрел на то, как исчезает с лица земли то место, где он колдовал, пытаясь изобрести секреты вечной молодости и эликсиры любви. В доме что-то взрывалось, шипело, свистело... И порой людям, которые прибежали посмотреть на пожар, даже слышались какие-то крики и стоны. Многие предлагали Амброзу помощь, говорили, что есть еще возможность спасти этот старый дом, но он благодарил их и уверял, что таково было желание хозяина - старика Амброзиуса Броха, который перед смертью рассказал об этом своей правнучке.

Убедившись, что возле старого платана, который лишь слегка пострадал от пожара, осталось лишь пепелище, он отправился во дворец графа Орского. Там он разобрал свои сундуки, сжег все, что было как-то связано с магией, а потом на несколько дней засел в кабинете, где писал и писал множество документов.

Потом он решил доделать начатое и нанял людей, которые за хорошую плату сравняли с землей остатки дома Броха. Перед этим Амброз убедился, что в подвале, благодаря его диковинным смесям все взорвалось и заставил спуститься туда людей, чтобы ни у кого в этом городе не было соблазна копаться здесь и искать несуществующие клады. В итоге от дома не осталось и следа...

*30*

Незадолго до Рождественского поста Аньер всколыхнулся сперва от редкого в этих краях снежного ветра, который на радость детям украсил улицы и проулки сугробами. А потом город стал гудеть от диковинной новости о том, что Бертран Гюрр граф Орский ушел в монастырь. Никто не мог поверить в такое превращение и многие снова вспомнили красавицу Магдалену, которая по всей видимости была святой, раз сумела так повлиять на своего мужа. На ее могиле стали появляться хвойные венки с красными сердечками, и в народе повелось ходить к ней по самым разным поводам, но в особенности, когда надо было наладить в семье мир и порядок. Церковь не приветствовала таких суеверий, но и не запрещала.

Что же касается Бертрана Гюрра, то он действительно ушел в монастырь послушником, а чуть позже попросился постричь его в монахи с именем Амброзиус в честь миланского епископа и проповедника, который за сто лет до этого крестил блаженного Августина. Все свое богатство граф разделил между церковью и городом. Причем, согласно его условию, эти деньги было разрешено тратить преимущественно на помощь оставшихся в трудном положении женщинам, на воспитание детей, на обустройство бедных молодых пар, которые хотели пожениться, но не могли этого сделать из-за отсутствия денег. Постепенно, благодаря этому пожертвованию графа, в Аньере не осталось брошенных сирот, голодающих семей и одиноких женщин с детьми. Вернее, такие женщины были, но теперь их никто не презирал, поскольку в Аньере, благодаря новой городской политике, стали с особым уважением относиться к любви, о которой раньше было принято говорить лишь шепотом, да и то в таких местах, где никто не мог услышать.

Но не только деньгами помогал Амброзиус жителям своего родного города. Спустя немного времени после того, как он стал монахом, о нем пошла молва, как о провидце, который мог выслушать и дать умный совет. Люди рассказывали, что поговорить с ним было не так-то просто, поскольку большую часть дня он проводил в молитвах. Но в определенное время, с разрешения самого архиепископа, Амброзиус принимал посетителей, и бывало, что одним словом обращал бандитов в праведников, давал утешение отчаявшимся, а иной раз предсказывал будущее, уберегая тем самым людей от уныния и беспочвенных страхов.

*31*

Так прошло несколько месяцев. И снова наступило лето. Оно принесло жару, сухие, шелестящие флагами ветры и много солнца, которое дарило хорошее настроение и украшало лица людей улыбками. Как-то раз с моря подул странный ветер, такой, которого не помнили даже старожилы этих мест. "Кто-то умрет сегодня", - стали шептать старухи, перебирая в памяти всех, кто готовился отойти в мир иной. "Большая потеря ждет Аньер", - шептали за кружками вина горожане, раздумывая над тем, что может случиться с их мирным городом. А ветер так разыгрался, что раньше времени раскачал колокола, заставив их звонить похоронный набат.