Эликсир князя Собакина - [112]

— Нужны мне твои пистоны! Что я, маленькая?

— Сейчас не нужны, а осенью учителей тебе наймем — пригодятся, — ухмыльнулся Лиходумов.

— Так к осени ты мне денег полюбасу дашь.

Мэр не нашелся, что ответить.

— А ты куда смотрел? — накинулся он на водителя.

— Я сидел внизу, в машине, и ждал указаний Стозы Михайловны, как вы велели, — спокойно ответил тот.

— Значит, так, звони охране — пусть выпустят Светку из подвала. И сам поезжай, проверь, как там и что. Да быстрее давай, а то скоро ее любимый сериал начнется, — приказал мэр.

— А Стоза Михайловна? — не трогаясь с места, спросил водитель.

— Со мной побудет, так спокойнее. Шевели булками давай!

— Я с ним побуду. Мне так спокойнее. Пока-пока! — девочка помахала рукой водителю и снова повернулась к отцу. — Я хочу видеть Дракошу! Я ему крольчатину привезла!

— У папочки полна жопа огурцов, а она только о своем удаве и думает!

— Он не удав! — топнула ногой девочка. — Удавы и вараны — это разные звери! Дракоша — ко-мод-ский ва-ран! Проверочное слово — комод!

— Ладно, комод — так комод. Постой тут в сторонке, мне надо с людьми поговорить.

— Папулечка, а когда ты бандитов уроешь, давай их Дракоше отдадим, ну пожалуйста! Он в дикой природе мертвой падалью питается!

— А у него от этой дикой падали животик не заболит?

— Не заболит. А вот если он съест твою дурацкую жирную свинью — то может отравиться!

— И тебе не жалко Коленьку?

— Мне жалко Дракошу. Быстро командуй своим трансформерам, пусть его освободят!

— Погоди, милая. Спасем твоего крокодила.

— Дракоша — варан! — закричала у него за спиной дочка, но краснопырьевский мэр уже с обворожительной улыбкой шел к Савицкому.

— Здравствуйте еще раз. Извините, не признал. Вот вы, правозащитники, все же иногда как Штирлицы какие. Ну нет, чтобы сказать, что к чему, от кого вы, по какому вопросу... Мы-то вас, конечно, за забор пропустим. А вы нам чем взамен поможете?

— Нам кажется, мы знаем причину бунта, — поглядев на своих, сказал Савицкий.

— Да-а? И что же это за причина? Какое-нибудь нарушение конвенций по правам человека? — выразил озабоченность Лиходумов.

— Не только, — спокойно ответил Петр Алексеевич. — На месте мы сможем понять, что случилось на самом деле.

— А на черта вам это нужно?

— Ну вы же не хотите, чтобы пострадали животные? Почему?

— Ну, это и ежу ушастому понятно. Они вымирающие. Их мало осталось. Их надо беречь, — как по учебнику отчеканил мэр.

— Людей тоже надо беречь. Посмотрите на представителей культуры, в каком они нищенском, полуголодном состоянии. Посмотрите на этих несчастных строителей.

— А чего на них смотреть? Косорылые и есть. В смысле, я хотел сказать — делаем все возможное. Строители-то у нас взбесились!

— Так это вы их сами до священного безумия довели! — ввернул Паша. — И даже я, психолог с двумя дипломами международного образца, могу оказаться бессилен!

— А если эти... безумные... вас в заложники возьмут? Кто отвечать будет? Опять я? — не сдавался мэр.

— А давайте мы расписку напишем, что отправляемся туда добровольно! — предложил вдруг Бабст.

Лиходумов посмотрел на него, прикидывая что-то в уме, а потом ответил:

— А что? Это дело. Идите, попробуйте уговорить их сдаться. Может, они вас послушают.

Он достал из кармана ежедневник, вырвал листок, выудил «паркер» и протянул Паше:

— Пиши, психолог. «Настоящим объявляем, что к людоедам отправляемся добровольно и в случае полного съедения или отъедения части тела, а также отъема собственности обязуемся не предъявлять претензий администрации г. Краснопырьевска и лично мэру Лиходумову М.И.». Число, подпись.

Живой набросал расписку, затем вытащил из кармана смартфон и на всякий случай проверил правописание по онлайн-словарю. Оказалось, что мэр ухитрился засунуть в одно предложение пять слов с твердым знаком.

— Грамотно написано, — одобрил Лиходумов. — Теперь распишитесь все. И это, знаете... У меня личная просьба есть... Там в дальнем вольере, в отдельном, маленькая свинка сидит, черненькая такая. Коленька зовут. Вы уж как-нибудь его выпустите за ограду. А дальше он меня сам найдет, такой умница. И тогда мы с вами решим все проблемы культурной общественности.

Глава 31 Ненемцы

Костя взглянул на запертые изнутри стальные ворота, на опутанный колючкой высоченный забор и почесал в затылке:

— Ну, и как мы туда войдем?

— Молча войдем, — ответил Лиходумов. — Топайте за мной!

Он велел своей свите оставаться на прежнем месте, а сам повел московских гостей вдоль ограды в сторону кургана. Зайдя за угол, мэр оглянулся и, убедившись, что за ними никто не увязался, вдруг нырнул в гущу кустарника у самой стены.

— Серьезный вроде дядя, — тихо сказал Живой, — а по нужде без охраны ходит.

Княжна Вера презрительно отвернулась.

Из кустов послышался голос:

— Сюда идите!

Продравшись сквозь колючки, правозащитники подошли вплотную к забору. В нижней его части оказалась узкая и низкая, не больше метра в высоту, железная дверца.

— Вот, — с гордостью сказал мэр. — Тайный ход.

— Со времен войны остался? — спросил Паша.

— Да какой там войны! — отмахнулся от него Лиходумов. — Это я для Коленьки велел сделать.

— Для свиньи? — поразился Бабст. — Зачем?