Эликсир для избранных - [3]
В Обществе врачей я выступал со словом, посвященным памяти нашего дорогого ученого. Во всех русских газетах были напечатаны большие заметки. Мы получили лично много сочувствий от самых разнообразных лиц.
Мы служили панихиды в воскресенье 22 сентября, потом на 9 и 20 день со дня кончины. Будем служить на 40 день.
Дорогие родные! Не убивайтесь. Помните, что он всегда был философом. Он ушел преждевременно в расцвете своих умственных и моральных сил, но он жив и будет жить долго, долго. Он оставил глубокий блестящий след в науке — его учение расцветет, углубится и явится самым лучшим памятником о нем!
В наших сердцах он не может умереть. Никакие расстояния не могли ослабить нашу связь, душевную родственность и близость. Любим вас очень. Мы думаем, что вы не должны покидать Москвы и очень просим вас об этом. Ариадна лучше всего может продолжить свою научную работу и стать достойным заместителем своего славного отца. Это можно делать только в центре! Более приятного для памяти Пашеньки она не могла бы сделать. Ведь он был фанатиком науки. Мы понимаем прекрасно, как вам обеим тяжело, мы всегда душой с вами. Мы будем часто писать. Сейчас все в голове путается. Милые, сохраните в неприкосновенности все Пашенькины рукописи и все разберите, когда будете более спокойны. Не уничтожайте ничего — умоляем вас!
Целуем вас очень горячо, крепко обнимаем, как самых дорогих и близких.
Всегда your Аня и Сережа Заблудовские.
Москва, наши дни
Я вошел в кабинет, и в ту же самую секунду на столе зазвонил телефон.
— Ну, сейчас, сейчас!
Я бросил сумку на стул, снял плащ и аккуратно повесил его на плечики. Телефон продолжал звонить. «Кто ж это такой настойчивый?» Я подошел к висевшему на стене календарю и передвинул красную пластиковую рамку. Отодвинул кресло и сел. Расстегнул пиджак. Бросил в корзину старые газеты. Окинул кабинет взглядом. Кажется, все, больше никаких причин оттягивать разговор не было. Я потянулся к трубке, и в этот момент телефон замолчал. «Ну, и ладно, — подумал я и включил компьютер. — Кофе, что ли, выпить? Спать хочется смертельно…» Но в эту секунду дверь кабинета приоткрылась, и в комнату заглянула секретарь редакции Маша Филимонова.
— Ты почему трубку не берешь, а? — сердито спросила она.
— Меня еще нет, — пробормотал я.
— Нет, ты уже есть, — возразила Маша.
— Это тело мое есть, Мария Викторовна, — сказал я, — а душа еще в пути. Не поспела! Вы, Мария, не смотрели картину «За облаками» с Джоном Малковичем? Там индейцы говорят: мы не можем идти так быстро, наши души за нами не успевают…
— Тоже мне Джон Малкович, — проворчала Маша. — Ну и где твоя душа? На парковке?
— Уже в лифте, — вздохнул я, — сейчас придет.
— Поторопи, — безжалостно потребовала Филимонова, — тут ее, душу твою, с утра какой-то татарин дожидается.
— Татарин? Почему татарин?
— Потому что Адель Гарипович Хабибуллин, — ответила Маша, сверившись с бумажкой. — Знаешь такого?
— Впервые слышу. Чего хочет?
— Тебя хочет.
— И где он, твой татарин?
— В приемной сидит.
Разговаривать ни с кем не хотелось, но деваться было некуда.
— Проси, — махнул я рукой.
— Слушаюсь, барин… — прошипела Маша и исчезла.
«Адель Гарипович? — подумал я. — Кто же это такой?»
Дверь снова отворилась, и на пороге появился молодой человек довольно высокого роста. Волосы у него были набриолинены, как у героев старых американских фильмов. Безукоризненный темный костюм, белоснежная сорочка, узкий галстук-«селедка». Я перевел взгляд на ботинки. Начищены до блеска. В руках гость держал черный кожаный портфель.
«Коммивояжер, — подумал я. — Нет, протестантский проповедник… Сейчас начнет раздавать Библии. “Покайтесь, ибо конец света приблизился!” Хотя почему Библии? Он же, должно быть, мусульманин…»
— Алексей Петрович? — осведомился молодой человек.
— Да. С кем имею честь?
— Хабибуллин Адель Гарипович, — громко и четко произнес гость и, вытянув вперед руку, двинулся к столу.
Я встал и пожал его маленькую, почти детскую ладошку.
— Прошу садиться.
Хабибуллин сел на стул и расстегнул свой портфель. Оттуда он извлек маленький кожаный футлярчик, а из футлярчика — визитную карточку, которую протянул мне. Я взял карточку и стал ее изучать. В центре было крупно написано имя владельца, а вверху, рядом с каким-то невнятным логотипом, значилось «Фонд поддержки общественных инициатив».
«Это еще что такое? — подумал я. — За таким названием может скрываться все что угодно! Департамент благих начинаний!»
Пока я читал, Адель Гарипович вынул из портфеля какие-то бумаги и по-хозяйски разложил их на моем столе. Я отложил карточку и стал разглядывать посетителя.
«Совсем мальчишка, — подумал я, — лет двадцать, не больше».
— Так чем могу быть вам полезен, Адель Гарипович?
Юноша Хабибуллин приветливо взглянул на меня и начал:
— Как вы, наверное, знаете, Алексей Петрович, в этом году Казанский ветеринарный институт отмечает свое 145-летие…
Я, разумеется, этого не знал, но решил ни в чем не признаваться и просто кивнул.
— …В связи с этим в Казани пройдет большая научно-практическая конференция. Наш центр участвует в организации мероприятия…
«Ах, вот оно что! — подумал я. — Он — пиарщик».
ruLeVcutFB2.exe, fb2bin v1.5, FB2Aligner v1.614 February 2020a2c720c4-61ee-11eb-ae93-0242ac1300021.0v1.0 – fb2 (LeV)Дачный детектив : сборник рассказовЭксмоМосква2019978-5-04-102772-8Дарья КалининаГнев семьиПоездка на дачу обещала быть весьма приятной. Предполагалось, что у них сегодня соберется большое общество симпатичных друг другу людей, которые в легкой и непринужденной обстановке проведут время. «Вот только погода бы не подвела», – тревожились и хозяева, и гости. А то этот наш климат: утром выходишь – несусветная жара, от которой стены качаются, а к вечеру – уже по улицам не пройти из-за проливного дождя, да еще с градом.«На выходные в городе и области обещают ясную погоду, – услышала Настя, – на севере области пройдут небольшие кратковременные дожди.
Сын сапожника, бывший лавочник из Одессы Шепсель Гойдман с самого детства мечтал найти клад и стать сказочно богатым. И наконец-то счастье ему улыбнулось, когда вместе с братом они провернули аферу века. Им удалось изготовить искусную подделку – тиару скифского царя – и продать ее в Лувр… Лизе Котовой не везло в личной жизни, но вскоре она познакомилась в кафе с симпатичным летчиком Игорем и пригласила его к себе в гости. Она не ожидала, что уже через несколько месяцев вместе с любимым будет готовить операцию по краже бесценной тиары скифского царя из коллекции Лувра…
Любимая подруга убита, и кажется, я знаю, кто это сделал. Он ходит рядом, но его не поймать. И пока я пыталась бороться с тьмой, что внутри, зверь подбирался всё ближе. Теперь моя цель — убить зверя.Метки: разница в возрасте, спорт, триллер, детектив, повседневность, повествование от первого лица, учебные заведения, элементы фемслэша. Без привязки к конкретной геолокации. Абстрактный город некой европейской страны, где люди носят самые разные имена.
Как поведет себя человек в нестандартной ситуации? Простой вопрос, но ответа на него нет. Мысли и действия людей непредсказуемы, просчитать их до совершения преступления невозможно. Если не получается предотвратить, то необходимо вникнуть в уже совершенное преступление и по возможности помочь человеку в экстремальной ситуации. За сорок пять лет юридической практики у автора в памяти накопилось много историй, которыми он решил поделиться. Для широкого круга читателей.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.
Когда судьба бросает в омут опасности, когда смерть заглядывает в глаза, когда приходится уповать только на бога… Позови! И он придет — надежный и верный друг, способный подставить плечо и отвести беду.