Эльфантина. Союз стихий - [14]

— А ты фартовый. Впервые вижу, чтобы кому-то так свезло, — прозвучало у него над ухом.

Джеймс приподнял голову — над ним склонился Элай.

— Приехал гонец из столицы, — сказал вор, отвечая на его немой вопрос. — Велено доставить тебя в Эльфантину.

— Зачем? — выдавил из себя Джеймс.

— Мне не докладывали.

Его подняли с колен и поволокли к зарешеченной повозке, в которой перевозили преступников. Джеймса и Элая затолкали внутрь, выставив словно зверей в клетке на всеобщее обозрение. Пока их везли по деревне, в повозку летели камни и снежки. Но снаряды отскакивали от решетки, и Джеймсу пришло в голову, что она не толпу защищает от них, а их от толпы.

Вскоре повозка, запряженная тремя лошадьми, в сопровождении трех стражей из столицы и того самого гонца, что спас Джеймсу жизнь, покинула деревню. Колеса стучали о ледяной нарост вдоль дороги, повозка раскачивалась как люлька младенца. Джеймс впервые выехал за границы родной деревни. Не считая леса, он никуда не отлучался. Любопытство взяло верх над страхом, и он, вытянув шею, рассматривал окрестности. Но куда не глянь, повсюду была снежная пустыня. Унылый пейзаж: черное небо над головой, белый снег под ногами. На горизонте два цвета смешивались, как краски на палитре художника.

Повозка продувалась со всех сторон. Северный ветер был беспощаден к заключенным. Но если Джеймс неплохо чувствовал себя в рубахе и кожаных брюках из-за родства со снежными, то Элай, одетый примерно также (на нем еще была кожаная куртка), промерз до костей. Чтобы спутник поменьше думал о холоде и, заснув, совсем не окоченел, Джеймс отвлекал его разговором.

— Откуда ты родом? — спросил он первое, что пришло на ум.

— Отовсюду понемногу, — голос Элая дрожал от холода. — Отца у меня нет, а мать постоянно переезжала с места на место в поисках лучшей жизни.

Джеймс не уточнил, нашла ли его мать призрачную лучшую жизнь. Судя по сыну, ей это не удалось, и он продолжил ее поиски.

Элай молчал, обхватив себя руками за плечи в попытке сберечь ускользающее тепло, и Джеймс снова заговорил:

— Ты не пробовал что-то изменить?

— О чем ты?

— Грабеж и убийства не самые почетные занятия. Ты мог бы наняться в солдаты.

— И проливать кровь ради чужого блага? Нет уж, увольте, — криво усмехнулся Элай. — Я живу ради одного-единственного человека. Этот человек я сам. Остальные меня не заботят.

— А как же твоя мать?

— Она давно умерла. Но даже будь она жива, она бы волновала меня не больше, чем конский навоз из-под лошадей, что тащат эту повозку.

— Вы не ладили? — уточнил Джеймс, вспоминая маму и ее смерть в огне.

— Она была редкостной дрянью.

— Похоже, нам обоим пришлось несладко.

— Ты же не думаешь, что это нас сближает? — проворчал Элай. — У каждого свои заботы, мне дела нет до твоих. И ты, будь добр, не лезь в мои.

Элай отвернулся. Но Джеймс уже проникся симпатией к товарищу по несчастью. Чтобы тот ни говорил, их судьбы были схожи. Разнились лишь способы борьбы за выживание.

* * *

Повозка была в пути неделю. За это время они побывали в двух крупных северных городах — Норте и Брисе. Города поразили Джеймса. Они были огромны. Столько людей в одном месте! Дома из серого камня в несколько этажей, крыши из черепицы, вымощенные дороги. На торговых площадях и в тавернах кипит жизнь. Вместо снега, затоптанного ногами сотен людей, коричневое месиво. Так много шума, так много грязи. Он скучал по сонному спокойствию родной деревни, по мрачному зимнему лесу, по молчаливым землякам.

Элай напротив оживился. Города были его стихией. Буйные застолья, развлечения на грани дозволенного, пестрая толпа, среди которой легко затеряться. Ему всего этого не хватало. Идея отправиться на север теперь казалась ему глупой. О чем он только думал?

Когда повозка, покинув очередной город, отправилась дальше на юг, Элай решил, что пора действовать. Хватит с него сидеть взаперти. Надоело смотреть на небо через решетку.

Джеймс устроился в противоположном углу повозки. Прислонившись спиной к прутьям, он безучастно глядел на дорогу. Белые волосы упали ему на глаза, и он нервным движением откинул их назад. Парень стеснялся себя. В столице с его экзотической внешностью он бы не знал отбоя от девиц. Но в том захолустье, где он жил, он был изгоем. Хотя даже в Эльфантине с ее свободными нравами межрасовый союз редкость. А все потому, что и солнечные, и снежные с одинаковым пренебрежением относятся к людям.

— Эй, ты, — Элай толкнул Джеймса. — Чего расселся? Или повозка для тебя одного?

Парень изумился, но послушно подогнул ноги, освобождая для соседа чуть ли не всю повозку.

Элай поморщился. Полукровка совсем не конфликтный. Чтобы вызвать у него эмоции, надо повозиться. А времени, между тем, в обрез. Через пару дней они будут у стен Ирда, а оттуда рукой подать до столицы. Небо на горизонте уже окрасилось в розовый. Не сегодня-завтра они пересекут границу ночи, и выглянет солнце.

Холод, отвратительная еда и пребывание в скрюченной позе отрицательно сказались на физической форме. Но Элай чувствовал в себе достаточно сил справиться с двумя стражами. Щуплый и невысокий гонец не помеха. Его Элай списал со счетов. Оставался еще один страж, и что-то ему подсказывало: на помощь Джеймса рассчитывать не стоит. Едва ли парень убивал кого-то крупнее пушного зверька. В нем напрочь отсутствовала кровожадность. Да что там, в нем даже элементарного инстинкта самосохранения не было.