Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту - [15]
Идет день за днем, и старый Хендерсон понемногу учит ее своему искусству. Она узнает на практике, как делать смеси из спермацета с луковицами лилий, из кожицы сладкого миндаля с воском и травами, из лаванды с медом. Она читает специальные труды по фармацевтике, которые ей советует Хендерсон, и не раз сожалеет о том, что ей не дали возможность выучиться на врача. Думает она и о красавце Станиславе, своей краковской влюбленности, но все реже и реже. За давностью лет портрет юноши потускнел и размылся. Он, верно, женат, обзавелся оравой детишек, думает она порой без тени сожаления. Она не из тех женщин, которые терзают себя любовными переживаниями, подлинными или воображаемыми.
Воспользовавшись микроскопом старого аптекаря, Елена принялась изучать крем из последней оставшейся баночки, пытаясь разобраться, из чего же он состоит. Она просиживала за прибором целыми ночами, до слепоты и полного изнеможения, так что едва не упала с лестницы, ведущей из ее каморки в аптеку.
По утрам она прибирала помещение, мыла полы, смахивала пыль с больших стеклянных колб. По вечерам, после долгого утомительного дня, подсчитывала выручку. Она не знала ни минуты покоя, однако ни на что не жаловалась. Елену вдохновляли ее грандиозные планы. Впрочем, работа никогда ее не пугала.
Елена ждала вестей от матери и наконец получила посылку: несколько баночек крема и письмо. Гитель писала, что больше крема прислать не может, что все очень дорого, а денег нет. Ведь не считает же Елена, что они растут прямо на мостовой Широкой улицы? Далее следовали несколько страниц скучных новостей, жалобы на то, что младшие дочери взрослеют, а выдать их замуж никак не удается: кто же их возьмет без приданого? А отец недавно снова обанкротился.
Читая одну за другой тоскливые длинные фразы, Елена лишь в самом конце письма обнаружила то, что искала, — магическую формулу крема. По крайней мере такую, на которую хватило разумения ее матери. Травы, кора сосны, кунжут, миндальное масло, оливковое масло, воск… Держа под рукой текст и вооружившись ступкой и пестиком, Елена приступила к работе. Разве это так уж трудно? У нее наверняка получится.
Дело оказалось непростым. Крем то расслаивался, то выходил слишком жидким, то слишком густым и клейким. Елена ставила опыты на себе. Каждый вечер перед сном она наносила на лицо приготовленные за день смеси. Иногда результаты приводили ее в ужас. А вдруг она проснется и увидит в зеркале покрытое прыщами лицо? Нет, конечно, до этого не дойдет, компоненты крема безопасны. Но какого-то вещества ей по-прежнему не хватало. Без него ее снадобья никак не желали превращаться в чудесный питательный крем.
И вот настал день, а вернее, вечер, когда Елену осенила новая идея. Случайно, когда она засыпала. Часто между бодрствованием и сном, в причудливом, промежуточном состоянии, переплетающем мысли и грезы, на нас снисходят озарения. В миг, когда мы меньше всего их ждем, Елена подумала об овцах. В одной из ученых книг Хендерсона она прочитала, не придав этому большого значения, что овечья шерсть выделяет особый воск, необходимый для изготовления кольдкрема, как называют его английские леди: произнося это слово, они округляют рот. Этот «шерстяной воск» называется ланолином. Внезапно она припомнила прочитанное, и ее осенило. Словно последний фрагмент пазла встал на место, завершив чудесную картину. Среди известных ей составляющих недоставало именно ланолина, чтобы создать крем, одновременно смягчающий и увлажняющий.
Наутро в старом растрепанном справочнике по косметологии Елена залпом по-английски — спасибо мисс Крауч и мисс Эрровой! — прочитала все, что касается смягчающих свойств ланолина. Прочитала и о том, как его добывают и очищают, потому что в своем первоначальном виде этот воск буро-желтый и отвратительно пахнет.
Она сразу же вспомнила, как зажимала себе нос, оказываясь на одной из узких улочек Казимежа, где дубильщики сушили шкуры прежде, чем делать из них кожи. Чтобы сделать запах крема приятным, в него добавляли розовую воду или лаванду, а главное, в крем нужно добавлять и воду, она необходима для увлажнения кожи.
Ланолин и есть тот самый недостающий компонент, который поможет ей превратить свинец в золото. Точнее, превратит в необходимый ей крем ту комковатую массу, которая до сих пор получалась у нее в кастрюльке. Еще немного терпения, и она разбогатеет.
Елена заранее радовалась своему реваншу. Но как долго ей придется работать, чтобы запастись дорогостоящими ингредиентами при том жалованье, которое ей платит господин Хендерсон! А ведь времени у Елены совсем немного. Годы бегут быстро, время не ждет.
Доброжелательное лицо леди Сьюзен, жены адьютанта губернатора Квинсленда, с которой она познакомилась на корабле «Принц-регент Луитпольд», всплывает у нее в памяти. У Елены сохранился ее адрес в маленькой белой шелковой сумочке, где она держит самые ценные документы. Она сразу же пишет ей письмо и с обратной почтой получает ответ. Конечно, леди Сьюзен прекрасно помнит Елену. Как можно забыть такую очаровательную девушку? Письмо завершается приглашением в Брисбен. «Вы можете гостить у нас, сколько захотите, дорогая. Вот увидите, вы полюбите наш город. Конечно, он немного провинциален — не Лондон и не Мельбурн, — но в нем есть все».
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.
Как и сама память, как и откровенный разговор о прошлом с глазу на глаз, от первой страницы до последней это цепочка обособленных эпизодов, значение и смысл которых не замутняют суждения, параллели, анализ или обиды. Эпизодов из жизни девочки, позднее — девушки, выстроенных на временно́й шкале взрослой женщиной и матерью, которой та стала через много лет. Неблагополучную историю ее взросления от многочисленных сходных отличало лишь одно обстоятельство: не признававший ее отец носил имя Стив Джобс. «Время, что мы провели вместе, текло не плавно, а рывками — как сменяют друг друга кадры мультфильма, нарисованные на уголках страниц в блокноте», — пишет Лиза Бреннан-Джобс о тех годах, когда искала свое место рядом с отцом.
Автор культового романа «Над пропастью во ржи» (1951) Дж. Д.Сэлинджер вот уже шесть десятилетий сохраняет статус одной из самых загадочных фигур мировой литературы. Он считался пророком поколения хиппи, и в наши дни его книги являются одними из наиболее часто цитируемых и успешно продающихся. «Над пропастью…» может всерьез поспорить по совокупным тиражам с Библией, «Унесенными ветром» и произведениями Джоан Роулинг.Сам же писатель не придавал ни малейшего значения своему феноменальному успеху и всегда оставался отстраненным и недосягаемым.
В этой книге Уинстон Черчилль вспоминает свое детство, школьные годы, свою службу в гусарском полку, участие в боевых действиях на Кубе, на индийской границе и в Египте, свои корреспондентские подвиги во время Англо-бурской войны, пленение и побег из плена, а также свое вступление в политику в качестве члена парламента. «Мои ранние годы» не только позволяют читателям проследить за формированием великой личности, но и, как пишет сам Черчилль, рисуют панорамную картину ушедшей эпохи. При этом читаются они как самый захватывающий авантюрный роман.
Джейн Остин подарила миру шесть незабываемых романов, но о самой Остин мы знаем до обидного мало: практически вся переписка писательницы после ее смерти была уничтожена. Брат Джейн Остин когда-то обмолвился, что жизнь его дорогой сестры была крайне скудна событиями, и многие биографы ему вторят, но Томалин решительно восстает против этого мнения, увлекательно рассказывая о ярких впечатлениях недолгой жизни писательницы: о несчастной любви юной Джейн к молодому ирландцу, о ее продолжительных визитах в Лондон, о ее близкой дружбе с великосветской кузиной, чей муж-француз пал жертвой революции и встретил смерть на гильотине, о службе в королевском флоте ее братьев-моряков (дослужившихся до адмиралов) во время Наполеоновских войн и об их жизни в далеких английских колониях… Миф о тихой старой деве, провинциалке и домоседке Джейн Остин, чьи представления о мире не простирались дальше околицы хэмпширской деревни, оказывается несостоятельным, в чем убедится всякий, кто прочтет одну из лучших биографий Джейн Остин, впервые переведенную на русский язык.