Елена-Робинзон - [28]

Слова отца встревожили девушку, и она озабоченно задумалась над этим, какими плодами наполнит свой погреб. Опыт уже научил её, что большая часть быстро портится, и ей не раз случалось видеть, как собранные накануне плоды на другой день оказывались совсем негодными. Она обратилась к отцу за советом.

— Лучше всего запастись кокосовыми орехами, винными ягодами и финиками, — посоветовал отец. — Эти плоды хорошо сохраняются и в сушёном виде.

Елена взглянула на небо. Оно было сплошь покрыто чёрными тучами, скрывшими луну. Скоро наступила такая непроницаемая тьма, что нельзя было разглядеть своей собственной руки. Буря бушевала и шумела на вершинах гор. В долине продолжала царить зловещая тишина, прерываемая по временам порывами ветра и завыванием бури.

Но вот чёрное небо как будто разверзлось и внезапно озарилось таким ослепительным огненным светом, что Елена едва не вскрикнула и невольно закрыла глаза. Затем раздались такие страшные громовые раскаты, что, казалось, весь остров задрожал под ними.

— Дитя моё! — воскликнул старик, и голос его дрогнул. — Какой странный блеск: что-то пронеслось перед моими слепыми глазами! Мне кажется, это была молния.

— Да, папа, но успокойся ради Бога! — воскликнула в испуге Елена, хватая его за руку и всматриваясь в его бледное лицо. — Всё прошло! — произнёс он глухим голосом минуту спустя. — Я больше ничего не вижу!

Всю ночь, не смыкая глаз, просидела Елена у входа в пещеру, с нетерпением ожидая утра. Несмотря на чёрные тучи, ночью не выпало ни капли дождя. К рассвету буря стала стихать, тучи рассеялись, и утренние лучи солнца заблестели на вершинах гор.

Но как мрачно и зловеще взошло теперь солнце! Окружённое свинцовыми тучами, оно освещало долину каким-то странным, совсем несвойственным ему светом.

— Прошла ли ночь? — спросил старик.

— Уже наступило утро, папа; но я никогда не видела такого грозного неба!

— Поторопись, Елена, собрать побольше плодов. Надо успеть запастись всем до наступления дождей.

Елена побежала к подножию горы собирать виноград. Тут она увидела, что напугавшая её страшная буря оказала ей большую услугу: на земле валялось множество кокосовых орехов и других плодов, сорванных бурей с деревьев. Ей оставалось только собирать их и носить в пещеру.

Проработав до полудня, она наскоро утолила голод и с новым рвением принялась за работу. Каждый раз, когда она возвращалась в пещеру с ношей, отец ободрял её ласковым словом или шуткой. Между тем небо совсем прояснилось, но в то же время Елена с тревогой заметила, как на горизонте поднялось одинокое облако и, увеличиваясь, заволокло каким-то туманом далёкий горизонт. Раздались отдалённые раскаты грома, предвестники дождя. Один взгляд на эти зловещие тучи напомнил девушке, что надо спешить. Несмотря на усталость, она снова собралась с силами и выбежала из пещеры.

Не прошло и часа, как далёкая грозная туча повисла над долиной, и над девушкой внезапно раздался такой оглушительный громовой удар, что она от испуга едва не выронила набранные в передник плоды. Хлынул страшный ливень. Никогда не видела Елена такого сильного ливня. Капли воды, величиною с голубиное яйцо, падали с такою быстротой, что казалось, что землю и небо соединяет один сплошной водяной столб. Елена бросилась под густое дерево в надежде скрыться под ним от этого страшного ливня, но напрасно: непрерывные струи дождя пробирались сквозь густое листву и обливали её с ног до головы. Она крепче ухватила концы передника и бросилась домой со своей ношей: но не успела сделать и нескольких шагов, как холодная дрожь пробежала по её разгорячённому телу, и её вдруг охватило неприятное чувство озноба.

Собрав все свои силы, она побежала вперёд, но скоро с испугом заметила, что заблудилась: страшный ливень мешал ей различать дорогу. Но раздумывать было некогда; не останавливаясь, бросилась она бежать прямо, но скоро почувствовала, что ноги её подкашиваются и зловещий озноб всё сильнее сковывает её члены. Ей казалось, что силы совсем оставляют её и она упадёт в изнеможении. Однако, сделав над собою страшное усилие, она продолжала бежать вперёд.

Наконец, почти падая от усталости, она достигла пещеры, где озабоченный отец встретил её радостным криком и распростёртыми объятиями.

— Папа, меня промочило насквозь! — сказала она, уклонившись от объятий отца и направляясь в глубину пещеры, чтобы переодеться в сухое платье.

— Это нехорошо, дитя моё! — сказал старик. — Перемени скорее платье.

Дрожащими руками сложила Елена свою ношу, переменила одежду и хотела было подойти к отцу, но какая-то непреодолимая слабость сковывала её. Она чувствовала, что не в состоянии сделать даже несколько шагов.

— Я очень устала, — сказала она, стараясь говорить бодрым голосом, — и теперь прилягу отдохнуть!

— Твой голос дрожит, дитя моё! Где ты? Поди ко мне, обними меня!

— Меня, папа, только знобит немного после этого холодного ливня, но я скоро согреюсь.

С большими усилиями подошла она к отцу и обняла его. Старик тотчас заметил, что у дочери сильный озноб, и зловещее предчувствие охватило его душу. Он посоветовал ей тотчас лечь и укутаться потеплее.