Елена, любовь моя, Елена! - [48]

Услышав такое пророчество, Поликсена разрыдалась и ушла. Леонтий хотел было побежать за ней, но Экто схватила его за руку.

– Это бесполезно, о Леонтий, – сказала она. – Я ее хорошо знаю: она не скажет тебе ничего, пока не встретится с быстроногим Ахиллом.

Тем временем Астеропей продолжал свой рассказ, чем дальше, тем больше изобиловавший подробностями. Было ясно, что Патрокл, пронзенный копьем, не мог произнести такую пространную речь, какую вложил ему в уста троянец. Но вошедший в раж Астеропей был рад случаю излить наконец свою обиду на Гектора.

– Как только Патрокл испустил дух, Гектор и Эвфорб затеяли между собой свару. Оба считали, что имеют право на оружие Пелида: первый доказывал, что он убил Патрокла, второй же настаивал на том, что ранил его именно он. Но вот к месту происшествия прибыл пастырь народов светлокудрый Менелай.

«О Эвфорб! – воскликнул Атрид. – Я уже убил брата твоего Гиперенора, теперь пришел твой черед. Видно, самой судьбой мне предназначено собственноручно отправить в царство Аида всех детей Панфоя». А Эвфорб ему в ответ: «Сегодня, о Менелай, ты заплатишь мне за все! Ты сделал вдовой жену моего брата, едва успевшую войти в дом супруга, ты принес горе и слезы нашим родителям. А теперь самое большое мое желание – преподнести им твою голову на красивом плетеном блюде!» Сказав это, Эвфорб метнул в Менелая копье, но оно согнулось словно соломинка, не пробив щит ахейца. Менелай же проткнул Эвфорбу горло. Хлынувшая из раны кровь обагрила его белоснежную тунику и кудри, скрепленные золотыми и серебряными обручами.

– Почему же Гектор не пришел к нему на помощь?

– Он был очень занят: раздевал Патрокла, – не без язвительности ответил Астеропей.

– Но ты сам видел в его руках оружие Ахилла?

– Это верно, что его доспехи украшены золотыми пряжками?

– И как реагировал на все Пелид?

– Что же теперь будет с телом Патрокла? Гектору удалось привязать его к колеснице?

– Правда, что битва еще не окончена? Вопросов было столько, что Астеропей не успевал отвечать. Но чем больше народу толпилось вокруг, тем увереннее чувствовал себя оратор. Для удобства публики он даже вскарабкался на невысокую каменную ограду.

– Жители Трои, слушайте меня! Как морские волны в бурю схлестываются с волнами впадающей в море реки, так сегодня схлестнулись троянцы с длинноволосыми ахейцами: и те, и другие хотели унести с собой тело Патрокла, и каждый, лишь бы не уступить его врагу, готов был отдать собственную жизнь. Много народу полегло в этой схватке. Но когда уже казалось, что победа улыбнулась нашим, поле боя накрыло вдруг черное облако. И враг, воспользовавшись этим, утащил труп, из-за которого полегли многие. Я видел собственными глазами, как погибли Аписаон, Эрилай, Лаогон, Атимний, Подей, Амфикл и братья Форкий и Ипотоф. Но видел я и десятки ахейцев в лужах крови, а среди них – Батикла, Скедия, Ликофрона, Перифета, Ота из Киллы…

Экто и Леонтий, устав от речей Астеропея, ушли, а он, стоя на камнях, все перечислял погибших и раненых.

Задерживаться в Трое было уже бессмысленно, да и опасно. Кроме того, как сказала Экто, с заходом солнца сменят охранявших пещеру стражей, с которыми она была в сговоре.

Обратный путь показался Леонтию более приятным. Прежде чем выйти из подземного хода, Экто снова завязала ему глаза, чтобы он, отойдя на достаточное расстояние, не нашел пути назад. Леонтий, не сопротивляясь, как послушный ребенок, позволил надеть на себя повязку, тем более что Экто (или, если угодно, Елена) вела юношу, приобняв его и положив голову ему на плечо, словно они и впрямь любовники. Она была так ласкова, что Леонтий, совсем перестав владеть собой, попытался ее поцеловать.

– Не надо, милый, – сказала Экто с упреком, – не забывай, что у меня есть муж, и я ему верна!

– Неправда, Елена, не надо обманывать: никакого мужа у тебя нет, а если есть, то не один, а много, и, значит, можно причислить к ним и Леонтия Гавдосского! Поверь: я сильнее всех буду любить тебя, любить до самой смерти! Да что я говорю – «до смерти», нет, и после смерти тоже… как Орфей!

Елена, то есть Экто, улыбнулась и погладила его по голове.

– Нет, о Леонтий, не собираюсь я включать тебя в число своих мужей. Уж скорее я стала бы тебе матерью. Ну, а теперь прощай, мой мальчик, и когда договоришься с Ахиллом, приходи к Двум Источникам. Я же попытаюсь выведать у Поликсены все, что ей известно о Неопуле.

ПЛАЧ АХИЛЛА

Глава XII,

в которой Фетида просит Гефеста выковать для ее сына новое оружие, а мы становимся свидетелями горя Ахилла, потерявшего своего друга Патрокла. Заканчивается глава описанием грандиозной битвы между богами у стен Трои.

Фетида вступила в бронзовый дворец Гефеста. Встретивший гостью на пороге карлик Кедалион провел ее в огромную кузницу. Там среди языков пламени в клубах дыма сидел великий искусник и, обливаясь потом, ковал бронзовые прутья. Судя по тени, падавшей от Гефеста на стены, можно было подумать, что ростом он выше Геракла, а лицом прекраснее Аполлона. В действительности же бог этот был невысок, некрасив и хром. Вокруг разлетались сверкающие искры, полыхали горны, текли реки расплавленного золота и серебра.