Электрошок. Записки диджея - [24]
Меня на Radio Nova привел один из программных директоров станции Лоик Дюри (Loik Dury) — матерый радиоволк и большой знаток негритянской музыки. Я сразу же почувствовал себя в своей стихии. Мне безумно импонировало то, что к музыке, да и к культуре в целом, здесь подходят не как к какому-то продукту потребления, а как к высшей ценности, которую нужно отстаивать — отстаивать настойчиво и страстно, но не впадая при этом в оголтелый фанатизм. Я познакомился с интереснейшими людьми: бунтарем и провокатором Ариэлем Вицманом (Ariel Wizman), папой французского хип-хопа Dee Nasty, пионером музыки регги Lord Zeljko, мисс world music Бинту Симпоре (Bintou Simpore), знатоком джаза и латиноамериканской музыки Реми Кольпа-Копулем (Remy Kolpa Kopoul), неподражаемым DJ Gilb'r и многими другими. Вскоре у меня появилась своя еженедельная передача под названием Paradise Garage.
Как-то раз во время моего эфира в студию вошел заметно поддавший субъект с безумным взглядом, всклокоченной шевелюрой и дымящейся сигаретой в зубах. Субъект встал у меня за спиной и принялся наблюдать за моими действиями. Я продолжил сводить свои диски, но стоило мне потянуться к микрофону, как над ухом у меня раздалось недовольное: "Лучше бы уж ты молчал… Неужели тебя до сих пор не научили обращаться с микрофоном?!" Это была моя первая личная встреча с Жаном-Франсуа Бизо — живой легендой и ходячей энциклопедией (энциклопедия, ведущая деструктивный образ жизни — такое, согласитесь, встречается не каждый день). С тех пор мне довелось поиграть на многих парижских радиостанциях, но сердце всегда звало меня обратно на Radio Nova — так велико было мое преклонение перед этим человеком.
В 1990 году французское хаус-движение вышло на принципиально новый уровень: диджеи Эрик Овиль (Eric Hauville) и Жоаким Гарро (Joachim Garraud — впоследствии продюсер платиновых дисков Давида Гетта) запустили на парижских частотах первую стопроцентно танцевальную радиостанцию — радио Maxximum. Это был грандиозный проект — как с точки зрения затраченных на него средств, так и с точки зрения его наполнения.
Maxximum охватывал практически весь спектр танцевальной электронной музыки — от "умного" техно, представленного такими группами, как Orbital и LFO, до коммерческих проектов, наподобие Adeva или Blackbox. Я на радио Maxximum отвечал за субботнюю передачу Rave Max, представлявшую собой четырехчасовой обзор техно- и хаус-новинок. Передача записывалась в домашних условиях на катушечный магнитофон Revox, и единственным правилом, которого я неукоснительно придерживался, было никогда не ставить дважды один и тот же трек.
Стремительное шествие хауса по клубам и радиоволнам подстегнуло спрос на пластинки с новой танцевальной музыкой, и во всех продвинутых музыкальных магазинах (ВРМ, US Imports, Danceteria, TSF) появился широкий ассортимент импортных хаус-релизов. Слова "хаус" и "техно" все чаще мелькали во французской прессе. Дидье Лестрад ("Либерасьон" и "Gai Pied") и Венсан Борель (Actuel) публиковали на страницах своих изданий глубокие аналитические статьи, в которых вполне убедительно защищали электронную музыку от нападок своих более консервативных коллег.
Благодаря вечеринкам в Loco и Palace я находился в самой гуще клубной жизни, но этого мне было мало. Мне хотелось самому решать, как выстраивать отношения с публикой; мне хотелось чувствовать себя отцом*большой клубной семьи. Иными словами, мне хотелось иметь свою собственную вечеринку. Искусство организации клубной вечеринки — это то же искусство приема гостей. Выбираете ли вы пластинки для сета, раскладываете ли вы столовые приборы для праздничного ужина, цель у вас одна — сделать людям приятное. Если вы решили заняться этим искусством, будьте готовы к серьезным материальным жертвам. Ведь пригласить иностранного диджея, записать подарочную кассету с миксом, накрыть красивый стол — все это стоит денег, и немалых. Но, уверяю вас, в конечном итоге вы не останетесь в накладе, потому что даже в самом диком клубном угаре публика сможет отличить искренность от фальши. M если она почувствует, что вы искренни в своем желании сделать ей приятное, она ответит вам безграничной преданностью и любовью. А это важнее любых денег.
Я придумал концепцию будущей вечеринки ("английская ночь", объединяющая лучшие черты известных мне манчестерских вечеринок) и принялся искать подходящий клуб. Директор ВРМ Сол Рюссо посоветовал мне сходить в заведение под названием La Luna, располагавшееся в двух шагах от его магазина, на рю Келлер. La Luna оказалась камерным двухэтажным гей-клубом с невысокими потолками и тусклым освещением. Нижний зал был рассчитан на сто пятьдесят человек худощавого телосложения. Для моей вечеринки это был идеальный вариант. Я познакомился с директором клуба Кристианом Ваннье, изложил ему свою программу и сразу же получил разрешение на пробную вечеринку. Следующие дни были потрачены на то, чтобы напечатать флайеры и раскидать их по барам и музыкальным магазинам квартала Маре.
На премьеру Тгах (так я окрестил свою вечеринку), состоявшуюся 30 ноября 1989 года, пришла традиционная для Luna голубая публика, но вскоре подтянулись и гетеросексуалы. Первыми завсегдатаями Тгах стали несколько английских студентов, среди которых была скромная, но при этом очень грациозно двигавшая бедрами девушка — моя будущая жена. Слух о Тгах быстро разнесся по всему Парижу, и на улицу Келлер устремились толпы тусовщиков, мечтавших, не выезжая за пределы Франции, окунуться в атмосферу настоящего манчестерского клуба. На моей вечеринке играли такие диджеи, как Грэм Парк, Джон Да Силва, Стив Уильяме, и такие группы, как Candy Flip, Man Machine, Dream Frequency и Happy Mondays. Желанными гостями на Тгах были и художники-граффитисты — на время вечеринки стены клуба оказывались в их полном распоряжении. Я использовал свои регулярные поездки в Англию для раскрутки Тгах среди манчестерских и ливерпульских рейверов, в чем мне, кстати, помогали многие местные диджеи. В результате на La Luna свалилась совершенно не соответствующая ее скромным возможностям международная слава. Английские рейверы, приезжавшие из-за Ла-Манша специально ради похода на Тгах, ожидали увидеть "нормальный" клуб на пару-тройку тысяч человек, и испытывали глубочайший шок, когда понимали, что крошечное двухэтажное заведеньице на улице Келлер — это и есть "та самая La Luna". Помню, как какой-то парень стоял перед входной дверью и в растерянности бормотал: "Ну хорошо, допустим, это вход, но где же сам клуб?" И в этом была своя прелесть.
В книге собраны воспоминания об Антоне Павловиче Чехове и его окружении, принадлежащие родным писателя — брату, сестре, племянникам, а также мемуары о чеховской семье.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Книга задумана как документальная повесть, политический триллер, основанный на семейных документах, архиве ФСБ России, воспоминаниях современников, включая как жертв репрессий, так и их исполнителей. Это первая и наиболее подробная биография выдающегося общественного деятеля СССР, которая писалась не для того, чтобы угодить какой-либо партии, а с единственной целью — рассказать правду о человеке и его времени. Потому что пришло время об этом рассказать. Многие факты, приведенные в книге, никогда ранее не были опубликованы. Это книга о драматичной, трагической судьбе всей семьи Александра Косарева, о репрессиях против его родственников, о незаслуженном наказании его жены, а затем и дочери, переживших долгую ссылку на Крайнем Севере «Запомните меня живым» — книга, рассчитанная на массового читателя.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.