Ричи шел медленно, пошатываясь. Поначалу он не заметил Парка. А когда наконец увидел — посмотрел на него так, словно не был уверен, что Парк — не обман зрения.
— Ты кто такой? — крикнул Ричи.
Парк не ответил. Ричи рывком повернулся к нему, покачнувшись.
— Что тебе надо?
Он стоял в нескольких футах от Парка, он него несло кислым запахом пива.
Парк не двигался.
Я хочу убить его, подумал он. И вдруг понял, что может это сделать. И сделает…
Ричи был не намного крупнее Парка и к тому же пьян и плохо соображал. А кроме того, Ричи никогда не хотел навредить Парку так, как Парк хотел навредить ему.
Если Ричи не вооружен, Парк может это сделать.
Ричи приблизился.
— Чего тебе? — снова крикнул он.
Сила собственного голоса выбила его из равновесия. Он качнулся вперед и тяжело рухнул на землю. Парк был вынужден отступить, чтобы Ричи не врезался в него.
— Твою ж… — сказал Ричи, поднимаясь на колени. Но и на коленях он стоял не очень твердо.
Я хочу убить его, подумал Парк.
И могу.
Кто-то должен это сделать.
Парк посмотрел на свой ботинок с обитым металлом носком. Он недавно купил ботинки на распродаже, у себя на работе. Со скидкой. А потом — глянул на голову Ричи, болтавшуюся, словно кожаный мешок.
Парк не знал, что можно ненавидеть кого-то так сильно. Он понятия не имел, что бывают настолько сильные чувства.
До сих пор.
Он с силой врезал носком ботинка по земле перед лицом Ричи. Лед, и грязь, и мелкие камушки полетели тому в открытый рот. Ричи отчаянно закашлялся и распластался на земле.
Парк ждал, когда он встанет, но Ричи просто лежал и сыпал проклятиями, втирая в глаза соль и гравий.
Ричи не был мертв, но не вставал.
Парк подождал.
А потом пошел домой.
Элеанора
Письма. Открытки. Бандероли в желтой упаковочной бумаге, гремевшие у нее в руках… Ничего не вскрыто, ничего не прочитано.
Было плохо, когда письма приходили каждый день. Стало хуже, когда это прекратилось.
Иногда она раскладывала их на ковре — как карты таро, как шоколадки Вилли Вонки — и раздумывала: может, уже слишком поздно?..
Парк
Элеанора не пошла с ним на выпускной бал.
Пошла Кошка.
Кошка — девушка с работы. Тонкая и темноволосая. У нее были голубые глаза, похожие на мятные леденцы. Когда Парк брал Кошку за руку, создавалось впечатление, что он держит за руку манекен. Он поцеловал ее. В ночь после выпускного он уснул, не раздеваясь — в брюках и футболке с «Fugazi».[134]
Следующим утром он проснулся, когда что-то светлое упало ему на грудь. Парк открыл глаза. Над ним стоял отец.
— Почта, — сказал он почти нежно.
Парк прижал руку к сердцу.
Элеанора не прислала письма.
Это была открытка. «Привет из края тысячи озер» — говорилось на лицевой стороне. Парк перевернул открытку и узнал небрежный почерк Элеаноры. В голове зазвучали слова песен.
Он сел. И улыбнулся. Что-то тяжелое вылетело из груди.
Элеанора не прислала письма, это была открытка.
Длиной в три слова.
