Элеанор и Грей - [39]

– Алло? – донесся из трубки хриплый голос, и он закашлялся.

– Привет, пап, это Элли, – сказала я, закрыв глаза. – Звоню узнать, как ты.

– О, да, Элли. Я собирался звонить тебе, но подумал, что ты еще занята. Как все прошло?

Я схватила подушку и плотно прижала ее к себе, уткнувшись в нее подбородком.

– Что ж, да. В смысле, все хорошо. Как ты себя чувствуешь? Расстройство желудка прошло?

– О, да. Пришлось нелегко, но теперь намного лучше. День и ночь сидел в туалете, но теперь все в порядке.

– Рада слышать. Ты принимаешь инсулин? Я знаю, что ты иногда забываешь. – Недавно у него диагностировали вторую стадию диабета, но он относился к болезни без должного внимания. Одно время я серьезно ругалась с ним, пытаясь заставить правильно питаться. Доходило до того, что я находила банки с содовой, которые он прятал под раковиной в ванной. Я изо всех сил старалась заставить его придерживаться диеты, похудеть, но все оказывалось бесполезно.

Невозможно заставить человека измениться в лучшую сторону, если он сам того не хочет, и каждый раз, когда я пыталась надавить на него, наши отношения портились еще больше. Именно поэтому я и уехала от него несколько лет назад. Он устал от моих бесконечных попыток помочь и просто оттолкнул.

Я должна была научиться любить его на расстоянии, но теперь каждый день беспокоилась о его благополучии.

– Ну да, принимаю каждый день, как и положено, – ответил он.

Ложь.

Я понимала, что он врет, потому что отлично знала отца.

Мы оба умолкли, и это было вполне естественно.

Он никогда не говорил много, как и я. Я часто размышляла, связано ли это молчание с тем, что нам просто нечего было сказать друг другу, или же мы слишком долго ждали возможности поговорить по-настоящему. Возможно, в глубине души мы уже давно созрели для того, чтобы поговорить по душам, но просто не знали, с чего начать.

Ну что ж. По крайней мере, мы хоть изредка созванивались.

И все же мне часто не хватало слов.

Он откашлялся.

– Ладно, пойду немного приберусь. Спасибо, что позвонила, Элли. Поговорим позже.

– О, ладно.

– И еще, Элли. Спасибо за деньги, которые ты прислала. Хотя не стоило этого делать. Я хочу, чтобы ты больше не делала этого, но все равно спасибо.

– Всегда пожалуйста, папа.

– Поговорим позже, хорошо?

Он всегда старался закончить разговор побыстрее, что было только к лучшему. В противном случае я просто слушала бы в трубке его прерывистое дыхание, сожалея о том, в кого мы превратились.

– Хорошо, папа. Я люблю тебя.

– Да, тебя тоже. Пока.

Он повесил трубку, не сказав мне полностью слов, которые я так хотела услышать, которые хоть немного бы меня утешили.

Я тоже тебя люблю.

Мне сложно было представить, что когда-то мы были так близки с папой. Время способно изменить отношения самым невозможным образом. А смерть полностью меняет души людей. Иногда в лучшую сторону, но в нашем случае все оказалось наоборот. Люди и их отношения становятся другими.

Иногда мне так хотелось хоть немного изменить отца, чтобы он хоть капельку напоминал моего прежнего папу.

Я каждый день скучала по тому человеку и в глубине души молила маму помочь ему найти обратную дорогу ко мне.

Я искренне верила в мамину любовь. Верила, что она настолько сильна, что способна победить смерть. И постоянно ощущала ее благословение.

Я очень надеялась, что папа тоже ощущал ее присутствие.

Все еще здесь, Элли.

Мамины слова отпечатались в моем сердце, и именно они заставляли его биться.

25 Грейсон

Я оставался в офисе компании «Ист-Хаус» до последнего. Большинство сотрудников разошлись после семи, а когда я взглянул на часы, было уже 21:30.

Телефон зажужжал, и на экране высветилось имя Лэндона. Я не ответил на звонок, но это не остановило моего лучшего друга от потока сообщений.

Лэндон: Иди домой, Грей.

Мне не хотелось признаваться, что я не отвечал на звонки Лэндона по личной причине, но это было так. После аварии Лэндон каждый день узнавал, как у меня дела, а я с тем же упорством игнорировал его. Мне просто надоело постоянно врать ему, что я в порядке. Мне осточертело слышать беспокойство в его голосе. Я устал от его повышенного внимания.

Я погрузился в работу и допоздна засиживался в офисе.

Когда я вернулся домой, приходящая няня спала на диване. Это была семнадцатилетняя девушка, которую Клэр приглашала в те дни, когда мы оставались без няни. Я подошел к ней и разбудил.

Я чувствовал себя ужасно неловко из-за того, что вернулся домой так поздно, а ей надо было рано вставать в школу.

– Эй, проснись, – произнес я, потрепав ее по плечу. Я не помнил ее имени, потому что обладал отвратительной привычкой забывать имена людей, неважно, сколько раз мы встречались прежде. Она выпрямилась и зевнула.

– О, здравствуйте, мистер Ист.

– Привет. Ты можешь идти домой, – сказал я ей.

Она снова зевнула.

– Угу. Девочки хорошо вели себя сегодня вечером. Лорелай, правда, не сняла крылья бабочки и так и уснула в них. А Карла… ну, вы меня понимаете. – Печально, но я отлично понимал, о чем она.

Я достал бумажник и вытащил деньги. Она покачала головой.

– О, не надо. Клэр уже заплатила.

– Это за переработку.

У нее округлились глаза.

– Но здесь сто долларов.