Элантрис - [81]

Иондел подозрительно рассматривал жидкость в стакане.

— Вода? — наконец произнес он.

— Вода вам не повредит, милорд.

— Не уверен. Где вы ее взяли?

— Я ее прокипятила, а потом процедила, чтобы восстановить вкус. Мне не хотелось, чтобы дамы шатались от опьянения, пока мы упражняемся.

— Арелонское вино не такое крепкое, кузина, — заметил Люкел.

— Оно достаточно крепкое. Пейте, лорд Иондел. Вы же не хотите умереть от жажды.

Граф подчинился, хотя с его лица так и не исчезло выражение недовольства.

Сарин обернулась к ученицам, чтобы вернуться к занятиям, но обнаружила, что их внимание приковано к зрелищу в другом конце комнаты. Лорд Шуден двигался с закрытыми глазами в изящном танце. Тугие мускулы на спине переливались под одеждой, руки взлетали, выделывая в воздухе петли, а за ними устремлялось все тело. Хотя движения оставались медленными и точными, на его лице блестел пот.

Шуден перешел к длинным шагам, он высоко поднимал ноги с вытянутыми носками и медленно опускал их на пол. Руки не прекращали выписывать в воздухе узоры, мышцы напрягались, как будто он боролся с невидимым противником. Постепенно движения набирали скорость, молодой барон вертелся быстрее, шаги превратились в прыжки, а ладони со свистом рассекали воздух.

Дамы, с раскрытыми ртами и распахнутыми глазами, не могли вымолвить ни слова. В зале стояла полная тишина, нарушаемая только посвистом воздуха и шелестом шагов Шудена.

Так же внезапно, как и началось, упражнение подошло к концу. Барон приземлился в последний раз и замер с раскинутыми в стороны руками, ладонями вниз. Он медленно свел их перед собой, склонил голову и глубоко вдохнул.

Сарин обрела дар речи.

— Доми милостивый. Теперь мне ни за что не заставить их вернуться к занятиям.

Иондел тихонько хохотнул.

— Шуден — интересный парень. Постоянно жалуется, что женщины не дают ему покоя, но не может удержаться от желания показать себя. Несмотря на свою мудрость, он еще очень молод.

Джиндосец завершил ритуал и тут смущенно осознал, сколько глаз наблюдают за ним. Опустив взгляд, он быстро пробрался к принцессе и Ионделу.

— Неожиданное зрелище, — заметила Сарин, передавая ему стакан воды.

— Я очень извиняюсь, леди Сарин, — ответил он между жадными глотками. — Ваша схватка с графом вызвала у меня желание размяться. Я думал, все будут заняты упражнениями и не обратят внимания.

— Женщины всегда замечают тебя, мой друг, — покачал седой головой Иондел. — В следующий раз, когда начнешь жаловаться на толпы преследующих тебя дам, я припомню сегодняшний день.

Шуден залился краской и снова низко опустил голову.

— Что это было за упражнение? — полюбопытствовала Сарин. — Я не видела ничего подобного.

— Мы называем его Чей Шан. Оно сродни разминке, способ подготовить тело и разум перед битвой.

— Очень впечатляюще, — вставил Люкел.

— Я только любитель, — скромно ответил барон. — Мне не хватает скорости и концентрации. В Джиндо есть мастера, которые двигаются так быстро, что у зрителей кружится голова.

— Ладно, дамы, — обратилась к ученицам принцесса. Многие все еще не сводили глаз с молодого джиндосца. — Поблагодарите лорда Шудена за представление позже. А сейчас возвращаемся к выпадам — и не думайте, что отделаетесь несколькими минутами!

Ее слова встретили жалобные стоны протеста. Сарин подхватила свой сайр и возобновила урок.

— Завтра они и пальцем шевельнуть не смогут, — с довольной улыбкой произнесла Сарин.

— Вы утверждаете это с таким жаром, госпожа, что можно подумать, будто вам их страдания доставят удовольствие. — Эйш слегка пульсировал в такт словам.

— Им пойдет на пользу. Здешние женщины настолько изнежены, что не знают неприятностей посерьезней укола иглой.

— Очень жаль, что я пропустил занятие. Я не видел Чей Шан много лет.

— Ты о нем знаешь?

— Я многое повидал, госпожа, — ответил Эйш. — Сеоны живут долго.

Сарин кивнула. Они брели по улочке Каи, а на горизонте вздымалась огромная стена Элантриса. Завидев платье придворной дамы, десятки уличных торговцев наперебой расхваливали свои товары. Каи существовал, чтобы тешить любую прихоть знати: золоченые кубки, пышные наряды — все привлекало к себе внимание. Но сегодня принцессу мутило от роскоши.

Как она понимала, торговцы остались единственными представителями среднего класса Арелона. В Каи они выслуживались перед Йадоном, пытаясь снискать его милость, а если повезет, и титул, за счет конкурентов и собственного достоинства. Арелон быстро превращался в страну коммерции, где удача приносила не только богатство (а провал — бедность), но от дохода зависело, сохранит ли человек свободу или попадет в рабскую зависимость.

Сарин отмахивалась от торговцев, хотя ее отказ их не обескураживал. Девушка вздохнула с облегчением, когда наконец они завернули за угол и перед ними возникла кораитская часовня. Она подавила желание пуститься бегом, спокойным шагом дошла до просторного здания и проскользнула в дверь.

При входе принцесса положила несколько монет — остаток привезенных из Теода денег — в ящик для пожертвований и оглянулась в поисках жреца. В часовнях она всегда чувствовала себя как дома. В отличие от дереитских церквей, аскетически обставленных и украшенных щитами и копьями, в храмах Корати царила непринужденная атмосфера. На стенах местами висели циновки (скорее всего, пожертвования пожилых прихожанок), а под ними стояли комнатные цветы, на которых с приходом весны уже начали набухать бутоны. Потолок был плоским и довольно низким, но широкие окна придавали помещению простор.