Экстаз в изумрудах - [69]
— А у тебя и вправду есть ко мне какие-то чувства?
— Сейчас? Ты хочешь, чтобы я сказал это сейчас? В самый разгар очередного миленького спора о паскудстве моего характера? Я крайне устал, потому что провел день у постели жены своего друга, который на моих глазах чуть не стал вдовцом. И когда вернулся домой с надеждой на теплую сцену примирения, вы, мисс Реншоу, заставляете меня усомниться в здравом уме! Ты толкала меня и дергала, Гейл, пока я не растерялся, и больше не знаю, куда я, собственно, иду. Но сейчас? Ты хотела бы, чтобы я раскрыл тебе свое сердце сейчас?
— Нет! Да! — Она в испуге прижала ладони к щекам. — Я уже не знаю, чего хочу! Я забыла, кто я есть! И ничего не хочу от тебя слышать! Ты такой очаровательный и находчивый! Уитфилду ты говоришь то, что хочет услышать он, своим пациентам — то, что нужно им, а что мешает сказать мне ту сладкую ложь, которую, как ты полагаешь, жажду услышать я? Не беспокойся! Тебе не нужно мне ничего доказывать! Я и так достаточно глупая, чтобы верить и принимать за чистую монету все, что ты говоришь!
— Ты невозможная! Почему не можешь понять, что я всего лишь пытаюсь защитить тебя?
— Мне не нужна твоя защита!
— Еще как нужна! Леди не должна выходить на люди без перчаток, тем более не должна прикасаться к рукам постороннего мужчины! Все эти снобы-доктора увидят в этом не желание стать медиком, а отклонение от нормы или, хуже того, примут тебя за сбившуюся с пути потаскуху!
— Да как ты смеешь?!
Гейл едва не задохнулась от потрясения.
— На вот, возьми! Это подарок, о каком мечтает каждая пустоголовая блудница! Вот! Возьмите его, мисс Реншоу! Вот что я думаю о вас на самом деле! Возьмите этот чертов подарок и оставьте меня в покое! Ибо, клянусь, сегодня не мой день!
Он швырнул сверток на стол. От зловещего стука на столе задрожали перья и лампы. Голова раскалывалась от очередного приступа мигрени. Роуэн взял из верхнего ящика стола один из приготовленных бумажных пакетиков и сунул в карман.
— Пойду навещу одного из друзей и посмотрю, не смогу ли прояснить голову. Оставайся здесь, Гейл. Все кончено.
— Что?
Стук в дверь напомнил ей, что мир не исчез в холодной пустоте, сковавшей грудь.
— Посыльный, доктор. Требуется ваша помощь, — сообщил.
Картер и застыл в ожидании ответа Роуэна.
Роуэн быстро прочитал записку. Она была от леди Прингли, и он ощутил во рту ненавистный привкус горечи. Но леди Прингли была ничуть не хуже любого другого предлога, чтобы уйти из дома.
— Скажите Тео, что сейчас спущусь.
Едва Картер закрыл дверь, как Гейл бросилась к Роуэну, желая остановить его.
— Роуэн, подожди!
— Это судьба. Приезд Уитфилда и эта нелепая ссора. Пусть уж лучше так. — Он покачал головой: — Прощайте, мисс Реншоу. Поверьте, что я искренне желаю вам счастья и успеха в будущих свершениях.
— У тебя есть все основания сердиться. Я должна была…
— Все кончено. Но я хозяин своему слову. Я найду другого доктора с заслугами более весомыми, чем мои, который согласится взять вас под свою опеку, и позабочусь, чтобы вы продолжили образование, даже если для этого придется отправить вас в Париж или Нью-Йорк. И, безусловно, верну вам все до последнего фунта, что вы потратите на это приключение, мисс Реншоу. Вы заслуживаете того, чтобы учиться и преодолевать трудности, чтобы ваш неординарный ум мог процветать. Но более всего вы заслуживаете безопасности и счастья.
— Ч-что? Но я думала…
— Во-первых, тот, кто угрожает моему кругу и отравил Кэролайн Блэкуэлл, все еще здесь, и я не хочу подвергать вашу жизнь риску. Я полюбил вас, мисс Реншоу, но в нынешней опасной ситуации не могу примерить на себя роль кавалера.
Впервые в жизни она не нашлась, что ответить. Расценив, к несчастью, ее молчание как согласие со сказанным, он продолжил:
— Второе: я не могу постоянно совершать одни и те же ошибки. Я не могу снова любить женщину больше, чем любит меня она. Я не могу жертвовать своей работой или честью или жить во имя радости другого. Я питал глупые мечты, что ты оценишь меня, Гейл. Что увидишь во мне друга и поймешь, что возникшая между нами страсть — это предвестник большого счастья. Но я тебе не нужен.
Он открыл саквояж и начал быстро проверять, все ли на месте, продолжая говорить холодно и методично, как будто оставлял ей инструкции для следующего лабораторного эксперимента.
— Тебе нужны рекомендации и уважение. Я не могу оспорить ни одно из этих желаний. Я надеялся, что они мне не помеха, что они не уменьшат моих шансов, но… Тебе нужна еще и свобода. И я, наконец, понял, что, по крайней мере, это я могу тебе дать, отпустив тебя.
— Нет.
— Я сказал Уитфилду то, что он хотел услышать, Гейл. Но однажды тебе придется сказать правду своим родным и надменным, надутым пустозвонам вроде Уитфилда. А я слишком тебя люблю, чтобы находиться рядом, когда они втопчут тебя в грязь и начнут поносить за это. Но ты этого хочешь. Чтобы нашелся кто-то, кто сделает шаг в сторону и даст тебе возможность самоутвердиться. Только кто может это сделать? Кем должен быть этот человек? Вознести твои надежды, чтобы потом увидеть, как ты сгоришь на костре? Пусть это будет другой, Гейл. Не я.
Дариус Торн всегда готов прийти на помощь любому из своих друзей. Но сердце свое он отгородил от остального мира стеной, которая оказалась не такой уж прочной, когда он ближе познакомился со спасенной им женщиной.Леди Изабель Нидертон, не желая быть пешкой в руках постылого и жестокого мужа, решилась на дерзкий побег. Оставаясь под защитой Дариуса, она открыла в нем совершенно иного человека — страстного, честного и великодушного.Но законы защищают права мужа, поэтому, чтобы спасти Изабель, Дариусу потребовалось все его умение предвидеть ситуацию.
Кто бы мог подумать, что таинственный шантажист, который держит в страхе высший свет Лондона, – это молоденькая модистка Аннабелл Ханикоут, которой просто нужны деньги на лечение больной матери. Однако «преступное» занятие Аннабелл становится опасным, когда девушка, сама того не желая, страстно влюбляется в одну из своих «жертв» – графа Хантфорда и, потеряв голову, безраздельно отдается во власть этого опытного обольстителя. Но счастье ее длится недолго – после скандала Аннабелл понимает: ради спасения любимого придется открыть ему всю правду… Что может быть для художника страшнее утраты зрения? Джозайя Хастингс понимает – времени у него все меньше, и ему остается написать только одну картину – последний свой шедевр.
Эш Блэкуэлл вел беспечную жизнь повесы, пока богатый дядюшка не поставил его перед выбором: либо забыть о наследстве, либо превратиться в идеального джентльмена — хотя бы на один лондонский сезон.Более того, в качестве спутницы ему навязывают Кэролайн Таунзенд — девушку, не склонную прощать мужчинам ни малейшего промаха.Сезон в светском обществе не сулит особой радости, но…Кэролайн оказывается потрясающей красавицей. И отныне единственное желание Эша — соблазнить гордячку и пробудить в ней пламя ответной страсти…
Джоселин Толливер, воспитанница закрытого пансиона, искренне считала, что ее мать – модная портниха. Каковы же были изумление и ужас девушки, когда, вернувшись в Лондон, она узнала, что матушка была… хозяйкой столичного борделя, управлять которым теперь придется ей, Джоселин!Итак, юная мисс Толливер превращается в элегантную и загадочную мадам Дебурсье. Строгую, сдержанную, неприступную…Однако неотразимый лорд Коулвик особенно настойчив в своих ухаживаниях. Снова и снова он осаждает мадам – и готов ради любви к этой женщине рисковать собственной жизнью…
Гален Хоук твердо уверен: он должен отомстить невесте лучшего друга, которая сразу после трагической гибели жениха окунулась в водоворот светских развлечений.Хейли Морленд жаждет приключений? Отлично, она их получит, когда Хоук соблазнит ее и оставит, предав позору!Однако что знает он об этой девушке? Способен ли понять, о чем она мечтает и чего желает?А что, если Хейли — просто безвинная жертва коварного соблазнителя?Неужели Гален погубит ту, в которую сам с каждым днем влюбляется все сильнее?..
«Лучше вообще не выходить замуж, чем сделать это плохо» — миссис Шарлотта Харрис, директриса.В «Школе Наследниц» уроки выходят далеко за пределы этикета и вышивания. В дополнение к обучению своих учениц тому, как избежать охотников за приданым, директриса и основательница Шарлотта Харрис предлагает радикальное понятие о том, что женщины со средствами вообще не должны приковывать себя к мужчинам — в том случае, если они не найдут себе подходящего, желанного супруга. Таким образом, уроки прекрасного искусства по обретению любви и страстного мужа являются частью расписания в этой очень необычной школе.
В лондонских салонах, где собирается цвет общества, царит прекрасная Элизабет. Ее расположения ищут многие блестящие мужчины.В ее жизни было много увлечений, было богатство, были разочарования, но Элизабет верит в великую любовь. И мир вокруг меняется, когда Элизабет встречает ее…
Тэннер Ройс повстречал прелестную Керу Микаэлс и пылко полюбил ее, но запутался в сетях изощренной лжи, ловко расставленных матерью Керы, которая давно пылает к нему разрушительной страстью и не намерена уступать любимого юной дочери…
Мог ли кутила и обольститель Стивен Кертон поверить хотя бы на мгновение, что прелестная и чувственная куртизанка, флиртующая с ним на карнавале, и блестящая светская леди, разрушившая все его надежды на счастье, — ОДНА И ТА ЖЕ ЖЕНЩИНА?!Днем Аннабель Уинстон не желает и знать его, ночью — ищет его любви, его защиты и нежности. И очень скоро Стивен готов рисковать во имя двуликой прелестницы и честью, и жизнью. НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА поставит на карту все — лишь бы навеки принадлежала ему любимая…
Может ли брак по расчету принести счастье супругам? На этот вопрос предстоит ответить Рите Лоумер и преуспевающему банкиру Уильяму Мэдокку. Однако для этого молодым людям придется преодолеть интриги света, людскую молву и ложные обвинения… А главное, им необходимо решить, любят ли они друг друга.
Рукопись этого романа — листы старой бумаги с готическим немецким текстом — граф фон Меренберг, правнук А.С.Пушкина, получил в наследство от своей тетки. И это «наследство» надолго было закинуто в шкаф. Летом 2002 года дочь графа фон Меренберга Клотильда вспомнила о нем и установила, что рукопись принадлежит перу ее прабабушки Натальи Александровны Пушкиной (в замужестве фон Меренберг).Чем больше она вчитывалась в текст, тем больше узнавала в героине романа Вере Петровне автобиографические черты младшей дочери Пушкина Натальи, в ее матери и хозяйке дома — Наталью Николаевну Пушкину, а в отчиме — генерала Ланского.В романе Н.А.Пушкина описала свою жизнь, переработав в нем историю своего первого брака.
Разум подсказывал шерифу Вольфу Бодину, что исцелить раны его души может лишь женщина спокойная, сдержанная, созданная для семейного очага… но уж никак не отчаянная, неукротимая Ребекка Ролингс. Однако сердце не подчиняется голосу разума – и, только раз взглянув в сияющие глаза Ребекки, Вольф понял, что перед ним – его истинная любовь, женщина, ради которой он готов поставить на карту собственную жизнь…