Экспресс на 19:45 - [8]

Селена выглянула в окно.

Стемнело.

Стекло стало непроницаемым – Селена различала в нем лишь тусклое отражение лица незнакомки. В вагоне осталось всего несколько человек. Многие, как догадалась Селена, ушли на поиски альтернативных транспортных средств. Теперь она могла бы пересесть на другое место – так им обеим было бы комфортнее. Но она боялась показаться невежливой.

Ее лицо…

Что же в нем было такого?

Высокие, четко очерченные скулы. Бездонные темные глаза. Чувственные губы, изогнутые в сладострастной полуулыбке. Селена хотела было завязать вежливую беседу, но соседка опередила ее. Поначалу Селена даже не расслышала ее шепота. Вспоминая впоследствии эту их первую встречу, она, как ни пыталась, так и не смогла объяснить себе, почему произошло то, что произошло.

Вероятно, между ними образовалась странная глубинная связь – из тех, которые обычно застают врасплох, словно неожиданно вмешавшаяся влюбленность. А может быть, сказалась задержка поезда, застивший вагон полумрак и бессилие, с которым они ожидали отправления.

Женщинам не чужда была мгновенная близость. Селена и сама не раз сталкивалась с подобным. Чтобы узнать друг друга, хватало взгляда. Превращение наивной девочки в женщину, близкие каждой надежды и мечты, бесплодность усилий ради их достижения, победы, оборачивающиеся вовсе не желанными результатами, никем не подаренные хрустальные туфельки, невстреченные Прекрасные Принцы, сложные прически, после которых раскалывается голова, слишком туго стянутые волосы, вгрызающиеся в кожу заколки, разочарования, принятие реальности, счастливые воспоминания о настоящей любви, о преданной дружбе, о рождении детей – все это можно было прочесть в глазах совершенно незнакомой женщины. Какой путь она прошла, как изменилась, преодолевая раскиданные на нем мирозданием – обладавшим весьма незаурядным чувством юмора – уступы и обрывы.

– Ты когда-нибудь жалела о своих поступках? – повторила женщина.

Она говорила очень тихо, почти шепотом. Это могли быть просто мысли вслух – Селена, например, частенько вела беседы сама с собой. Душевные беседы в душевой.

– С кем ты разговариваешь? – недавно поинтересовался Оливер – он был старше и любопытнее брата.

– Сама с собой, – призналась она.

– Странная ты.

В собственном лице она всегда находила заинтересованного слушателя и всезнающего психотерапевта, от которого нередко получала отличные советы.

– Да, – ответила Селена незнакомке. – Конечно, жалела.

За жизнь – с самого детства – накопилось немало таких вещей. Она жалела, что в пятом классе не пригласила Марти Джаспер на свой день рождения. Марти была чудаковатой, порой даже неприятной. Дети избегали ее. Они не дружили, но Селена раскаивалась, что не позвала ее – не проявила участия. Она жалела, что на спор рассталась с девственностью, потеряв в итоге лучшую подругу. Жалела о том, что в колледже неоднократно проводила ночи в чужой постели – без обязательств, зато со всеми присущими подобным приключениям рисками и опасностями. Жалела – еще как! – о своем бывшем, Уилле, за которого, все думали, она выйдет замуж. Жалела, что мало кормила грудью, и дети – как знать, не из-за этого ли? – выросли привередами. Жалела о многом – ее переживаний хватило бы на целую книгу.

– Я сплю со своим боссом, – выпалила женщина.

– Ох, – отозвалась Селена, не ожидавшая подобного откровения, но и не удивленная им. – Так вот в чем дело.

В прошлом году ее близкая подруга Леона переспала с боссом. Он был женат, она – замужем. Страшная неразбериха.

– Если я порву с ним, – продолжала ее соседка, – ситуация может стать только хуже. Он хочет уйти от жены – ко мне.

– Ого! – Селена заинтересованно подалась вперед. Она почувствовала какое-то скабрезное удовольствие – восхитительную возможность сбежать от собственной драмы.

– Его жена владеет компанией, – рассказывала женщина, – в которой мы оба работаем.

Селена хмыкнула и покивала. Она не могла подобрать слов. Иногда достаточно было выслушать. Нередко людям просто хотелось выговориться – когда многое накопилось, когда уже не хватало сил держать все в себе, но имелся миллион причин не делиться переживаниями с близкими. Потому-то люди и шли со своими проблемами к барменам и парикмахерам.

Порой незнакомцы могли стать единственной в жизни отдушиной.

Женщина повернулась и взглянула на Селену в полумраке замершего вагона.

– Простите меня, – проговорила она, широко распахнув глаза и прикрыв рот рукой. – И что на меня нашло…

– Очевидно, – по-матерински понимающе отозвалась Селена, – вам нужно было выговориться.

Селена знала, каково это. Она никому не рассказывала о Грэме. Ни матери, ни сестре, ни Бет. Боль сдавливала грудь, жгла изнутри. Выпустить ее стало бы непревзойденным облегчением. Но как она могла кому-то пожаловаться? В глазах окружающих их союз был сказкой – с любовью с первого взгляда и непременным «долго и счастливо». Все им завидовали – а они скатились в жалкую, убогую реальность. Сломались – возможно, непоправимо.

Поезд по-прежнему не двигался. Селена чувствовала, как вместе с расплывающейся за окнами темнотой сгущалось ее отчаяние. Царящая в вагоне тишина угнетала.