Экспертное заключение по действующей Концепции государственной национальной политики Российской Федерации (утверждена Указом Президента Российской Федерации 15 июня 1996 г. № 909) - [2]

В том же абзаце ранее говорится «бережном отношении к традициям, обычаям и иным ценностям … каждого народа». Но при этом нигде не объясняется, что такое «иные ценности», что предполагает произвол для толкования. «Иными ценностями» могут быть, например, неравноправие женщин, в частности, многоженство, принуждение к браку, калым, или, например, кровная месть.

В качестве рецидива великодержавного подхода, отраженного в тексте действующей Концепции, можно назвать упомянутые в части I «традиции российской государственности», на основе которых «после распада СССР начался новый этап развития государства». Между тем, именно в сфере национальных отношений дореволюционные, досоветские, то есть самодержавные «традиции российской государственности» можно считать только отрицательным образцом. Царская Россия, как известно, была «тюрьмой народов», где не существовало национальных автономий, права малых наций ущемлялись (вспомним хотя бы 650 законов, прямо ограничивающих права еврейского населения), а ряду народов (в частности, белорусам и украинцам) было отказано в признании самого факта их существования.

В качестве рецидива тоталитарного подхода можно указать на содержащуюся в части II Концепции формулировку «запрещение деятельности, направленной на подрыв безопасности государства». Это – непонятная формулировка в рамках именно Концепции государственной национальной политики, поскольку она молчаливо предполагает, что могут существовать нации, которые способны – именно как нации – «подрывать безопасность государства» (в случае же, если речь идет о действиях отдельных лиц, например о шпионаже, это положение не может быть записано именно в Концепцию государственной национальной политики – к национальной политике такие действия отношения не имеют). Какие действия в сфере национальной политики могут «подорвать безопасность государства», не разъяснено, что дает возможность для произвольных интерпретаций какого угодно характера. Например, это положение можно использовать для «обоснования» репрессий против российских банкиров и финансистов еврейского происхождения, мотивируя это тем, что сосредоточение «слишком больших» финансовых сумм в руках представителей одной нации (в данном случае евреев), имеющей свою государственность за пределами России (то есть Государство Израиль), якобы может «подорвать безопасность» российского государства.

В том же абзаце упомянуто «запрещение … возбуждения социальной… розни, ненависти либо вражды», что в рамках Концепции именно национальной политики предполагает наличие в России бедных наций и богатых наций либо наций, все представители которых принадлежат только к одной социальной группе (например, только к торговцам, либо чиновникам, либо крестьянам), что абсурдно.

Отдельные положения Концепции противоречат сами себе и, кроме того, не соответствуют реальному положению дел в Российской Федерации. Так, в части II в качестве «основного принципа государственной национальной политики в Российской Федерации» называется «равноправие всех субъектов Российской Федерации во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти». Это не соответствует действительности, поскольку хорошо известно, что Татарстан и Башкортостан обладают расширенными по сравнению с другими субъектами федерации правами. Аналогично этому расширенная автономия предложена Чечне. Кроме того, как нетрудно заметить, это положение вступает в противоречие с записанным в части III Концепции положением о «реализации экономических интересов народов в соответствии с государственной региональной политикой, на основе учета их традиционных форм хозяйствования и опыта трудовой деятельности».

Таким образом, указанные положения оказываются чистой воды декларациями, не подкрепленными реальными фактами.

К области таких же голых деклараций можно отнести и положение части II о «гарантии прав коренных малочисленных народов в соответствии с Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации». Хорошо известно, что с введением принципов рыночного хозяйства ряд малочисленных народов Севера и Дальнего Востока стремительно приближается к исчезновению, а например, концерн ЮКОС в процессе своей хозяйственной деятельности безнаказанно нарушает права малых народов, и государственные органы Российской Федерации оказываются бессильны перед ЮКОСом или, возможно, и не собираются воздействовать на концерн и защищать конституционные права малых народов.

Поскольку Концепция не указывает никаких механизмов защиты прав малых народов, данное положение не просто превращается в голую декларацию, граничащую с демагогией, но и наносит ущерб репутации государственной власти, дискредитирует ее.

В части I Концепции говорится о «поддержке соотечественников, проживающих в государствах – участниках Содружества Независимых Государств, а также в Латвийской Республике, Литовской Республике и Эстонской Республике». О том же говорится и в части II, где помимо прочего упоминается «защита прав и интересов Российской Федерации за ее пределами». А в части VI говорится также о «правах собственности … пенсионном обеспечении и социальной защите этнических россиян» в ближнем зарубежье. Однако хорошо известно, что в Латвии и Эстонии де-факто и де-юре установлены режимы апартеида по отношению к «некоренному» населению, в том числе к этническим россиянам, им чинятся препятствия в осуществлении коммерческой деятельности, в получении образования, они лишены социальных и гражданских прав, а в Латвии, помимо того, в рамках принятого местными властями закона о реституции производятся массовые выселения русскоязычных граждан из квартир. Российская Федерация ничего не сделала для защиты прав своих сограждан в Латвии и Эстонии. Это – широко известный факт, который превращает данные положения Концепции в издевательские.