— Комнаты. — Адам специально сделал акцент на множественном числе. — Нам нужны две комнаты.
Подумав, что им с Данни придется делить одно помещение, а потом еще и кровать, Адам сразу же воскресил в памяти сцену поцелуя, который произвел на него неизгладимое впечатление. Вряд ли он это когда-нибудь забудет.
— Две? — переспросил Блейк.
— Это ведь не проблема?
— Нет, — ответил он. — Но поскольку я ждал Саймона и его жену, то подготовил только одну комнату. Думаю, много времени у меня не займет прибраться в другой, а пока отведайте глинтвейна. Вы ведь не прочь выпить глинтвейн, ведь так?
— С удовольствием попробуем, — сказала Даниель с улыбкой.
Блейк провел их в просторную гостиную, где в камине разгорался огонь, а высокие потолки были покрыты деревянными панелями.
— Присаживайтесь около огня. Я скоро вернусь.
Как только Блейк ушел, Данни посмотрела на Адама и сказала:
— Я так и не извинилась за то, что проигнорировала твой приказ поехать во дворец.
А ведь если бы она послушалась тогда, то, возможно, злосчастного поцелуя не случилось бы и между ними не возникло бы напряжения.
— Ничего страшного. Но все же спасибо, ты пыталась сделать как лучше. — Адам прекрасно понимал, что Данни приняла такое решение не ради себя, а ради него, поскольку посчитала, что ему необходимо отвлечься от проблем и отдохнуть.
— Мы можем уехать, если тебе здесь не нравится.
— Что ты имеешь в виду?
Данни огляделась:
— Здесь, конечно, мило, но вряд ли ты привык останавливаться в таких гостиницах, и тем более здесь нет многочисленного обслуживающего персонала. Если хочешь, можем отправиться в загородный дом.
— Данни, за кого ты меня принимаешь? Что значит «ты не привык»? Ты же знаешь, я служил, мне приходилось жить и не в таких условиях, там было гораздо хуже.
— Я знаю, но…
— Я думал, ты знаешь, кто я на самом деле, ведь я не какой-то там избалованный принц.
— Знаю, но…
— Но тем не менее, по твоим словам, я готов отправиться в такую погоду неизвестно куда, не говоря уже о том, что мы можем обидеть Блейка своим поведением, а ради чего? Ради того, чтобы передо мной открывали двери?
— Еда там лучше, — сказала она.
— Мне все равно.
Данни отвела глаза:
— Ты прав. Я знаю, ты не такой.
Неужели из-за поцелуя Данни боялась встретиться с ним взглядом?
— Ты ведь не имеешь ничего против Блейка? — спросил он.
— Я? Нет. Он очень хороший.
Адам почувствовал облегчение. Именно такой Данни ему и нравилась.
Улыбка исчезла с ее лица.
— Нам стоит сказать, кто ты.
— Зачем?
— У него есть право знать.
— Ты хоть представляешь, что с ним будет? Он и без того взволнован.
— Но…
— Ему об этом знать не обязательно.
— Это что, приказ? — приподняв бровь, поинтересовалась Даниель.
Неужели нужно постоянно оспаривать каждое его слово? Адам никогда не сможет понять причину поведения Даниель, к тому же он никогда не сможет познать ее.
— Нет, это не приказ, Данни. Даже и не думал отдавать тебе приказы, и причина не в том, что ты их не выполняешь.
Данни не хотелось признавать, но он говорил правду.
— Но иногда твои просьбы звучат словно приказы.
Адам пожал плечами. Возможно, Данни права. Он старался тщательно подбирать слова для выражения своих мыслей и желаний, поскольку люди иногда понимают их не так, как следует.
Вскоре к ним присоединился Блейк, неся в руках два стакана ароматного глинтвейна.
— Вот, держите. Вы пока опрокиньте по стаканчику, а я подготовлю для вас еще одну комнату. Вы уверены, что не хотите жить вместе?
— Мы уверены, — ответили они в один голос.
Когда Блейк ушел, Данни засмеялась:
— Наверняка никто раньше не протягивал тебе выпивку со словами «опрокиньте по стаканчику».
— Ты права. — Адам протянул ей вино, а затем окинул взглядом комнату.
Его внимание привлекли антикварные шахматы. Фигурки стояли на доске, готовые к партии.
— Может, сыграем? — Адам хотел отвлечь себя и ее, чтобы все было как прежде.
Данни перевела взгляд с шахмат на него:
— Я почти не играла в шахматы с тех самых пор, как ты учил меня.
— Я тоже.
— Ты ведь врешь? — спросила она, взглянув на него с подозрением.
— Ну, может, играл разок-другой. А как насчет тебя?
— Пару раз, возможно. Не думаю, что стоит, ведь каждый раз ты у меня выигрывал.
— Серьезно?
— Не прикидывайся, что не помнишь. Ты же так любишь соревноваться, а в тот раз я два раза поставила шах!
— Один раз, а затем я выиграл партию.
— А вот и нет, два раза. Я почти побила тебя в игре в шахматы.
— Ну что? — Адам кивнул в сторону доски.
Данни замешкалась.
— Все равно здесь нечем заняться. Или же ты хочешь обсудить поцелуй?
— Чур я белыми, — выпалила она с поддельным энтузиазмом.
Данни села за стол и произнесла, разглядывая фигурки:
— Какие же красивые.
— Думаю, это комплект «Стаунтон», и причем оригинал. — Адам взял шахматную фигуру и прочитал надпись на ней: — Сделана из черного дерева и самшита в 1860 году. Да, кстати, ты начинаешь.
— Вся проблема в том, что ты учил меня играть и знаешь мои мысли наперед. Это нечестно, у тебя есть преимущество.
— И это значит, что ты тоже знаешь мою манеру игры и то, как я мыслю. Но в дальнейшем ты будешь следовать своей собственной стратегии. Нестандартно, но крайне эффективно.
