Эксперт, 2014 № 26 - [21]

Одной из первых «политических инвестиций» ВЭБа в статусе госкорпорации стал выкуп у банка ВТБ миноритарного пакета акций европейского авиастроительного концерна EADS, материнской структуры Airbus. Летом 2006 года ВТБ скупил на рынке 5,02% EADS. Планы были самые амбициозные — путем обмена акций (EADS владел тогда миноритарной долей в концерне «Иркут») войти в корпоративный, а затем и в технологический альянс с европейцами. Однако эта идея вызвала у наших потенциальных партнеров, мягко говоря, настороженность — ВТБ не получил даже кресла в совете директоров EADS, а европейские политики начали подозревать российский госбанк в попытке враждебного поглощения стратегического актива. Стало ясно, что блицкриг провалился, и потребовалось разгрузить баланс государственного, но тем не менее коммерческого ВТБ от крупной непрофильной инвестиции. Чтобы ВТБ остался при своих, ВЭБ выкупил у него в декабре 2007 года бумаги EADS за кругленькую сумму в 995 млн евро. Лишь через шесть лет, к концу прошлого года, Внешэкономбанку удалось окончательно реализовать этот пакет на рынке. Цена продажи не раскрывалась, председатель ВЭБа Владимир Дмитриев заявил лишь, что пакет был продан с прибылью и без посредников и «не нанося существенных негативных последствий для движения цен на акции EADS». Добавим, что за время владения пакетом ВЭБ получил десятки миллионов евро дивидендов — неплохой утешительный приз за длительное отвлечение средств на цели, весьма отдаленные от проектов развития.

Кстати говоря, часть прибыли от реализованного пакета EADS решено направить на поддержку производителя лайнера Sukhoi Superjet ЗАО «Гражданские самолеты Сухого». ВЭБ принял участие в финансировании программы создания этой машины в размере 27 млрд рублей, однако пока проект не укладывается в первоначальную финансовую модель — выданные кредиты нуждаются в реструктуризации, а проект — в новой ликвидности. В силу высокой приоритетности проекта для будущего авиационной отрасли страны ВЭБ также окажет поддержку НПО «Сатурн», производителю двигателей для Superjet.

Справедливости ради надо сказать, что и портфель кредитов банка по проектам развития (выданных в рамках меморандума, окупаемых, прошедших всю необходимую экспертизу в банке) быстро расширяется. По информации ВЭБа, за 2011–2012 годы он увеличился с 350 млрд до 720 млрд рублей, притом что близкой цифры (727 млрд рублей) портфель, согласно стратегии банка на 2011–2015 годы, должен был достичь лишь к началу будущего года.

ВЭБ всегда крайне консервативно подходил к вопросам резервирования под возможные потери — норма резервирования никогда не опускалась ниже 20% кредитного портфеля. Однако при быстром росте портфеля поддержание нормы резервов требовало все больше ресурсов и приводило к снижению норматива достаточности капитала.

Финансовое МЧС

В 2008–2009 годах Внешэкономбанк сработал как один из ключевых антикризисных институтов государства. Острота финансово-экономической ситуации в стране была такова, что сверяться с программными документами банка — что ему положено делать по закону, а что нет — было просто недосуг. ВЭБ по поручению государства решал экстренные задачи, выходящие за рамки его «родового» функционала. Наиболее масштабные примеры такой работы — санация Связь-банка и банка «Глобэкс» (два фининститута из первой тридцатки, банкротство которых могло парализовать банковскую систему), рефинансирование внешнего долга крупнейших российских корпораций, субординированное кредитование ведущих российских государственных и частных банков, поддержка российского фондового рынка, санационные проекты в отношении ряда стратегически важных предприятий реального сектора экономики.

По окончании кризиса эта практика — работа в расширенном функционале, когда значительная часть политически значимых проектов получает финансирование банка без прохождения полноценной экспертизы и не подкреплена рыночными источниками софинансирования — по не зависящим от ВЭБа причинам, хотя и в меньших масштабах, была продолжена. Среди крупных последних примеров — кредитование объектов сочинской Олимпиады. Из 179 млрд рублей, потраченных ВЭБом на финансирование олимпийских строек, 154 млрд выданы без положительного результата экспертизы и в отсутствие целевого фондирования на соответствующий срок. Отсутствие должной финансово-экономической проработки проектов стало одной из причин невозможности для компаний-исполнителей обслуживать кредиты ВЭБа по графику. Эти кредиты пришлось реструктурировать. Отсрочены выплаты по 9 из 18 прокредитованных ВЭБом олимпийских проектов, чтобы посмотреть — здесь мы цитируем вице-премьера Дмитрия Козака , — «каким образом будут формироваться денежные и туристические потоки в течение 2014–2015 годов». Заметим, что никаких компенсаций для ВЭБа, которому ожидаемо поручили разбираться с финансовыми последствиями олимпийского аврала, государство не предусмотрело.

Подобная практика вызывает определенное напряжение в ВЭБе, доминирует представление, что Банк развития «перегружен непрофильной деятельностью», которая тормозит реализацию и отнимает ресурсы от его «конституционного функционала». В то же время модель управления ВЭБом, созданная одним из его отцов-основателей, экс-премьером