Эксперт, 2014 № 06 - [4]

Банкиры потирают руки

Сейчас перед Банком России стоит сразу несколько задач: не допустить чрезмерных колебаний курса, не скатиться в ограничение рублевой ликвидности — и вместе с тем не позволить банкам заиграться в валютные игры, бесконечно финансируясь в ЦБ. «Сейчас, когда девальвационные риски велики и ЦБ вынужден продавать валюту, сокращение интервенций желательно еще и как мера снижения изъятий рублей из банковского сектора, — отмечает Мария Помельникова. — Если ЦБ вовсе перестанет выходить на открытый рынок, это, с одной стороны, станет сигналом приверженности цели сокращения инфляции (что в конечном итоге позитивно для роста экономики), а с другой — ослабление рубля в этом случае было бы более резким и быстрым, но позволило бы избежать формирования устойчивых девальвационных ожиданий и ограничило спекуляции». Аналитик предполагает, что для ограничения спекуляций ЦБ может ограничивать через свои инструменты объем предоставляемой рублевой ликвидности, которую банки могут использовать для игры против рубля.

Такая игра действительно ведется: Дмитрий Савченко из Нордеа Банка отмечает, что некоторые банки занимают спекулятивную короткую позицию по рублю, фондируясь через различные механизмы, что, в свою очередь, усугубляет ситуацию. «Но у палки два конца, и рано или поздно спекулятивные позиции надо будет закрывать. Тогда мы и увидим долгожданный отскок рубля. Сколько времени для этого нужно, месяц или того больше, — вопрос», — добавляет аналитик.

Глава Центробанка Эльвира Набиуллина: «Это не у нас рубль слабел, а происходило удорожание евро и доллара по отношению ко всем валютам развивающихся рынков»

Фото: РИА Новости

Кстати, даже без учета спекуляций банки — прямые бенефициары от нынешней девальвации. «Для банков девальвация несет скорее плюсы: за счет доходов от своих валютных активов они смогут компенсировать потери, которые ждут их из-за роста доли некачественных кредитов», — говорит Олег Солнцев. Дело в том, что сейчас у банков положительная чистая валютная позиция — валютных активов больше, чем аналогичных пассивов. «Учитывая это, в настоящее время вряд ли можно ожидать ажиотажного спроса на валюту со стороны банков, — уверен Михаил Хромов. — Они уже автоматически находятся в числе выигравших — от переоценки своих валютных активов. Но банки, несомненно, будут увеличивать спрос на валютные активы вслед за своими клиентами, если наметится тенденция к “долларизации” счетов и депозитов населения и корпоративных клиентов».

Именно население может больше всего пострадать от январского скачка курса. Если отскок рубля действительно произойдет, получится, что граждане инвестировали в валюту на локальном пике ее стоимости. Как и в случае с пенсионной системой или кредитованием, население вообще плохо понимает, что происходит, и склонно демонизировать и мифологизировать действия власти, в данном случае ЦБ. «Из-за недостаточно ясной информационной политики властей население и даже некоторые профессиональные участники рынка ошибочно полагают, что ЦБ сейчас “держит рубль” для каких-то мистических целей (например, “под Олимпиаду” или “чтобы дать своим заработать”). Отсюда и ожидания, что как только ЦБ “отпустит” рубль, то он обвалится, — говорит Дмитрий Долгин из Альфа-банка. — Фундаментально рубль не переоценен, но если ЦБ перед отказом от интервенций не развеет мифы и легенды, которые ходят вокруг его деятельности, то риски возникновения ажиотажа на валютном рынке будут высокими».

Однако вряд ли населению удастся серьезно раскачать валютный рынок — в современной его конфигурации такое невозможно. «В принципе население способно сформировать значительные объемы спроса на валютные активы, — говорит Михаил Хромов. — В 2008–2009 годах перераспределение наличных денег и банковских вкладов из рублей в иностранную валюту составило около семи процентов годовых доходов домашних хозяйств. В современных условиях это соответствует примерно 90 миллиардам долларов. Однако и современные условия отличаются от условий 2008 года — в первую очередь отсутствием фиксированных ориентиров обменного курса. Тогда, в период плавной девальвации рубля, была возможность гарантированного дохода при покупке иностранной валюты. Сейчас таких гарантий нет, в первую очередь из-за изменений политики Банка России».

Иными словами, плавающий курс действительно может оставить в прошлом масштабную панику на валютном рынке. «Нынешнее падение рубля в каком-то смысле можно назвать неуправляемым, поскольку во многом оно происходит в условиях уже “почти свободно” плавающего курса. Паническая, самоподдерживающаяся девальвация характерна как раз для фиксированного курса, когда ЦБ вынужден постоянно вбрасывать в систему валюту, — поясняет механизм курсообразования Олег Солнцев. — В ситуации же плавающего курса корректировка происходит как раз с помощью резких скачков курса (“перелетов”) и последующих отскоков. В какой-то момент игроки понимают, что доллар или евро явно переоценены к рублю, после чего начинается сброс валюты».

К тому же, если проанализировать динамику курса рубля к доллару в реальном выражении, то есть с поправкой на разницу в темпах инфляции в России и США, то оснований для паники почти не останется. Да, в номинальном выражении курс доллара сегодня в полтора раза выше, чем накануне «грузинской» войны августа 2008 года, но и потребительские цены в России с тех пор выросли также почти на 50% (и примерно на 8% в США). Таким образом, с поправкой на динамику товарных цен курс рубля к доллару сейчас соответствует уровню осени 2008 года, накануне «управляемой» девальвации зимы 2008–2009 годов (см. график 3). Та девальвация привела к сильному ослаблению реального курса, однако уже к концу 2009 года он фактически вернулся к додевальвационному уровню и с тех пор колеблется в довольно узком для сколько-нибудь серьезных макроэкономических последствий диапазоне. Это позволяет сделать вывод о достаточно нейтральном характере влияния курсовой политики ЦБ на реальный сектор экономики в последние четыре года.