Эксперт, 2013 № 04 - [44]

Озерков напомнил, что во многих городах мира есть музеи со сходной архитектурой и одинаковыми коллекциями, составленными из работ признанных звезд. А у ГЦСИ есть шанс сделать экспозицию пусть спорную, но принципиально новую. Сейчас в собрании центра более четырех тысяч экспонатов, среди которых работы российских художников нескольких поколений (от Эрика Булатова до Ирины Кориной) и зарубежных мэтров (братьев Чепменов, Херста, Маккарти, Вурма и других). Масштаб коллекции представить себе трудно, поскольку целиком ее никто, кроме хранителей, не видел. По словам Миндлина, сегодня в Москве просто нет площадки, которая позволила бы показать все собрание, но в конце 2013-го — начале 2014 года ГЦСИ обещает сделать выставку самых ярких работ.

Собрание должно пополняться и дальше, хотя, как рассказал Миндлин, средства на закупки государство выделяет очень неравномерно — в один год ничего, в другой — крупные суммы, до нескольких миллионов рублей. По данным «Эксперта», проблема закупок у всех музеев часто решается самым неудобным образом — деньги выделяются в самом конце года по остаточному принципу (буквально — что осталось от других статей расходов) и должны быть потрачены в короткие сроки, чтобы соблюсти отчетность. А это не оставляет музеям времени ни на вдумчивые поиски, ни на собственно покупку в серьезных западных галереях. По словам Натальи Самойленко, в формировании коллекции музею в любом случае придется прибегать к помощи меценатов: «Мы можем мечтать возложить эту задачу на государство, но так никогда не было и не будет. Конечно, мы помогали и будем помогать музею. Например, в конце прошлого года мы провели закупку для ГЦСИ произведений Ильи Кабакова. Но у музея должны быть разные источники средств для пополнения коллекции». Во всем мире таким источником служит институт «друзей музея» — меценаты участвуют в покупке дорогих работ, получая за это налоговые и прочие льготы, — но у нас он до сих пор не разработан и все подарки музеям являются личной милостью коллекционеров и художников.

Впрочем, главная проблема лежит еще глубже. Сколько бы ни говорили о необходимости музея в профессиональном сообществе, само это сообщество и власть, принимающая решения, страшно далеки друг от друга. На слушаниях это наглядно проиллюстрировал советник министра культуры Алексей Кучеренко . Он появился в зале через полтора часа после начала обсуждений, примерно четверть часа наблюдал за происходящим с улыбкой — так взрослые присматривают за возней детей в песочнице — и отправился в музейное кафе. «У всего современного искусства очень слабая пиар-составляющая, — говорил в это время член Общественного совета культуролог Даниил Дондурей . — На телеканале “Культура” нет современного искусства в прайм-тайм, даже о Родченко нам будут рассказывать только после 23 часов. В списке ста фильмов, рекомендованных Минкультом для просмотра в школе, есть только один, снятый после 1988 года. Современного кино нет, современных архитекторов никто не знает, современные пьесы в наших театрах не ставят. Нет понимания того, что не иметь государственного музея современного искусства в пятнадцатимиллионном городе стыдно. Музея кино нет уже десять лет — и ничего. А ведь что такое с финансовой точки зрения музей современного искусства, о котором мы говорим? Это всего два футболиста “Зенита”, их ежегодная зарплата. Ни один политик не думает, что можно показать мощь государства с помощью искусства». Это тенденция последних лет, о которой кричат работники разных областей культуры, по большей части безуспешно. Появившийся новый тип руководителя — «менеджер культуры» — хорошо справляется с первой частью собственного определения (главная задача менеджера — быть эффективным), только вторая часть — культура — при этом часто теряется.    

Игра по правилам и без

Шимадина Марина

О масштабе личности Константина Станиславского, о его режиссерских и преподавательских методах сегодня вспоминает весь мир

Василий Ефанов. Портрет Константина Станиславского

Источник: РИА Новости

В МХТ имени Чехова громко отпраздновали 150-летие его основателя — КонстантинаСергеевичаСтаниславского . Юбилейные мероприятия начались еще в прошлом году, когда в Художественном театре прошел фестиваль актерских школ мира «Станиславский продолжается», — туда приехали театральные институты со всего света. На прошлой неделе в МХТ состоялась конференция «Станиславский и мировой театр», на которой выступили режиссеры с мировым именем — Тревор Нанн и Деклан Доннеллан из Великобритании, Люк Бонди из Франции, Мюррей Абрахам из США. Питер Брук, Робер Лепаж и Роберт Брустин прислали свои видеоприветствия, в которых говорили, что даже за океаном от мощной фигуры Станиславского никуда не денешься, если ты занимаешься театром, — так много он открыл и сделал в этом искусстве.

Но, пожалуй, гвоздем праздничной программы стал спектакль «Вне системы», поставленный Кириллом Серебренниковым по пьесе Михаила Дурненкова, основанной, в свою очередь, на документальных материалах, письмах и воспоминаниях современников юбиляра. Показательно, что почтить память отца-основателя МХТ пригласили людей, максимально далеких от охранительных позиций, тех самых «варваров», «губителей и разрушителей» русского психологического театра, как их называют поборники традиций. Но вот парадокс: на исходе вечера, в котором нынешние театральные деятели, Дмитрий Черняков, Михаил Угаров, Константин Райкин, Евгений Миронов и другие, играли своих коллег — Мейерхольда, Немировича-Данченко, Вахтангова, Михаила Чехова, — а современные писатели Владимир Сорокин и Захар Прилепин говорили за Чехова и Горького, выяснилось, что они не так уж далеки друг от друга. Бунтари и радикалы расписались в уважении к великому новатору, а сам Станиславский в спектакле оказался живым, мучающимся и ошибающимся человеком, совсем не похожим на тот бронзовый памятник, в который его стали превращать еще при жизни.