Экспедиционный корпус - [16]
Частые смотры, перед которыми обычно усиливалась муштра, так надоели, что мы кляли их на все лады.
За время пребывания в лагере многих из нас отправляли в разные города для прохождения военных курсов: снайперских, бомбометчиков, минометчиков, курсов по изучению легких траншейных пушек, стреляющих посредством сжатого воздуха. Кое-кто изучал аппарат Вермореля, бросающий огневую жидкость на расстояние пятидесяти-шестидесяти метров.
Кроме наших полков в лагере стояли французские и бельгийские части, подразделения цветных колониальных войск. Вечерами по окончании занятий нас, русских, командами отпускали в расположенное рядом торговое местечко Майлли за покупками. Часы отпуска мы проводили вместе с французскими, бельгийскими и колониальными солдатами, вместе заходили в кабачки и, подвыпив, группами бродили по местечку, распевая песни каждый на своем языке.
6
Простояв в лагере Майлли два месяца, первый и второй полки выступили на фронт, на Мурмелонский участок. Полки были хорошо вооружены. В большом количестве они имели пулеметы, минометы, траншейные легкие пушки. При каждом батальоне – взвод бомбометчиков, у них ручные гранаты и автоматические револьверы. Трехзарядные винтовки были заменены десятизарядными. Каждой роте выдали много ружей- пулеметов, заряжавшихся круглой касеткой в двадцать пять патронов.
Солдаты, побывавшие на русско-германском фронте, говорили:
– Если бы нашему брату дали такое вооружение там, то немцы давно были бы разбиты и нам не пришлось бы приезжать во Францию.
Перед выступлением на фронт почти у каждого из нас оказалась «крестная мать», а у некоторых даже по две. Это были француя‹енки, которым, по их просьбе, из среды русских солдат назначили «крестников». Женщины обещали заботиться о нас.
Из Шалонской снайперской школы я привез с собой хороший аттестат. По приказу командира полка меня снова произвели в младшие унтер-офицеры, и я принял под свое командование снайперское отделение.
До города Мурмелона войска ехали по железной дороге. В Мурмелоне был однодневный отдых. Потом ночью мы выступили на передовые позиции, находившиеся в семи километрах от города.
Наша часть сменила французов. Первый батальон занял первую линию окопов, второй – вторую и третью, третий остался в резерве.
От нашей передовой линии немецкие окопы находились на расстоянии семидесяти-восьмидесяти метров. Фронт был сильно укреплен. Проволочных заграждений насчитывалось до сорока рядов. Местами они вплотную подходили к германским. Окопы были очень глубокие, с боевыми ступенями, с частыми траверсами. Стенки окопов обтянуты проволочной сеткой, чтобы не осыпалась земля, на дне лежали деревянные решетки, предохраняющие от грязи.
Во всех трех линиях имелись хорошо оборудованные глубокие землянки со спуском до пятидесяти ступеней. Стены и потолки землянок забраны тесом, подпираемым прочными столбами и балками. Вдоль стен стояли койки. Офицерские землянки были со всеми удобствами, как в хороших квартирах, кое- где были даже ванные и биллиарды.
Так началась траншейная жизнь русской особой бригады. Для каждого взвода отвели определенный участок и землянку. Каждой роте, взводу, отделению и солдату дали определенное задание. Каждый знал свою боевую задачу, что ему нужно делать и где находиться на случай артиллерийского обстрела или атаки немцев.
Первая рота организовала команду разведчиков из семи охотников. Старшим назначили унтер-офицера Котова, помощником – ефрейтора Калмыкова. В первую же ночь нашего пребывания на позиции Калмыков с тремя солдатами отправился к окопам противника. Они привели двух немецких солдат, снятых с секретного поста, принесли захваченные ими две винтовки с патронами и два ящика ручных гранат . За эту вылазку Калмыков и его товарищи первыми в полку получили георгиевские кресты. Самого его произвели в младшие унтер- офицеры, а троих рядовых – в ефрейторы.
Первых георгиевских кавалеров начальство окружило вниманием. Их водили к командиру бригады генералу Лохвицкому, к командиру корпуса, к командующему армией, возили даже в Париж.
Во французской армии было принято за правило: если требовалось достать от неприятеля «языка», то определялся участок, на котором по сведениям разведки находились немецкие секреты, и по этому участку предварительно стреляла артиллерия. Снаряды ложились так густо, что совершенно отрезали немцам путь к отступлению, и они вынуждены были сидеть в своих секретах. В этот момент французские охотники и забирали их. Когда французы узнали, что русские привели двух немцев без артиллерийской стрельбы, они были поражены этим.
Через полтора месяца первый батальон ушел в резерв, сдав свой участок третьему батальону. Штаб полка находился в Мурмелоне, а резервный батальон стоял неподалеку в лесу. Солдаты из резерва ежедневно ходили в город за покупками, а иногда просто покутить. Несмотря на близость фронта, Мурмелон жил полной жизнью. Торговали магазины, были открыты кафе и рестораны.
В общем Мурмелонский участок фронта оказался спокойным. За два с половиной месяца пребывания здесь наших частей немцы ни разу нас не атаковали, не было и значительных перестрелок. Солдаты ели да спали, многие располнели. Втихомолку в землянках пили вино, которое приносили из резерва, играли в карты, часто получали посылки от своих «крестных». Моя «крестная мать», некая Бланш Сан-Мари, жила в Ницце. Она аккуратно присылала сигареты, табак, шоколад и нередко что-нибудь из белья.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.