Экономика каменного века - [265]
Приложение А
трансакциях также давание сверх действующих «тарифов» свидетельствует о доверии, так что баланс достигается, возможно, только спустя значительный период времени (см. pp.297,299, 307, 350-351, 367-368).
Секторальные вариации экономики жителей равнины Буин, соседствующих с сиуаи (по всей очевидности, терей), произвели такое впечатление на Турнвальда, что он предположил существование трех «видов экономики»: (1) руководимое мужем [соединение] внутри семьи...; (2) межличностная и межсемейная взаимопомощь среди близких родственников и членов поселения, объединенных под властью вождя; (3) межобщинные отношения, проявляющиеся в бартере между отдельными людьми, принадлежащими к разным сообществам или слоям общества» (Thurnwald, 1934-35, р. 124).
Капауну — Различие в реципрокности между межрегиональным и внутрирегиональным секторами экономики капаукууже отмечено в цитировавшихся выше материалах. Примечателен и тот факт, что родственные и дружеские связи понижают установившиеся курсы обмена, когда капауку оперируют раковинными «деньгами» (Pospisil, 1958, р. 122). Данные капауку превратно передаются (затемняются) несоответствующей им экономической терминологией. Так называемые «одалживания», например, являются на самом деле генерализованными трансакциями — «возьми это без возврата в ближайшем будущем» (р. 78; см. также р. 130), — но социальный контекст и сфера действия этих «одалживаний» неясны.
Мафулу* — За исключением обмена свиньями, который этнограф ставит за скобки как процедуру церемониальную, «Обмен и бартер вообще происходили только между членами различных сообществ, а не между членами одного сообщества» (WULiamson, 1912, р.232).
Манус — Обмены между свойственниками, обычно жителями одной или разных деревень манус, отличаются долгосрочным «кредитом», по сравнению с краткосрочным «кредитом» торговой дружбы или рыночного обмена (Mead, 1937а, р. 218). Торгово-дру-жественный обмен, пока он более или менее сбалансирован, нужно последовательно отличать от более безличного «рыночного» обмена с «лесными людьми» узиаи. Торговая дружба устанавливается между людьми из дальних племен нередко на основе дальних родственных связей. Торговая дружба, так же, как и гостеприимство, опосредована неким кредитом, тогда как рыночный обмен осуществляется непосредственно: узиаи считаются скрытными и враждебными партнерами, «чей глаз ищет лишь материальной выгоды для себя и чей стиль поведения жёсток» (Mead, 1930, р. 118; см. также Mead, 1934,pp.307-308). '
Чимбу — «Отношения среди членов субклана характеризуются взаимопомощью и привычкой делится. Человек может обратиться за помощью к любому члену субклана всегда, когда в этом возникнет необходимость; он может попросить любую из жен или дочерей члена своего субклана дать ему еды, когда она у нее есть... Однако только наиболее популярные и влиятельные люди могут рассчитывать на такие услуги от лиц, не входящих в их субклан» (Brown and Brookfield, 1959-60, р. 59; о «наиболее влиятельных людях» ср. Приложение В к разделу «Реципрокность и степени родства»). Обмен свиньями и иные виды обмена между кланами свидетельствуют о сбалансированности во внешнем секторе, как и повсюду в горных районах Новой Гвинеи (ср. напр., Bulmer, 1960-61, pp. 9-10).
|* Папуасский народ Новой Гвинеи.
Экономика каменного века
А.2.8 Бука — Общий объем обмена в рамках внутренней реципрокности, как представляется, ограничен, если сравнивать с внешней торговлей, но имеются некоторые указания на ге-нерализованный обмен во внутренних секторах, контрастирующий со сбалансированным, хотя и без торга, внешним обменом. В деревне Куртапчи просьба дать ареку или кокосовые орехи, обращенная к членам собственного сиба и своего пола, удовлетворялась без ответной платы, хотя получатели должны были быть готовы к встречным просьбам;
в остальных случаях ничего не давалось безвозмездно — за исключением того, что близкие родственники могли просто так брать кокосовые орехи (Blackwood, 1936, pp. 452, 454; ср. р. 439 и след. насчет торговли).
Лезу* — «Бесплатные подарки» (генсрализованная реципрокность) делают
главным образом родственникам и друзьям, а особенно часто — лишь некоторым из них. Такими подарками служат пища и бетель. Между деревнями и фратриями (половинами) осуществляются сбалансированные трансакции в различных формах (Powdermaker, 1933, pp. 195-203).
А.2.
9 A.2.10 Добу** — Как это хорошо известно, у них имеется лишь очень
узкий сектор экономического доверия и щедрости, включающий только сусу*** и домохозяйство. За их пределами возможно воровство. Обмены между свойственниками, живущими в разных деревнях, более или менее сбалансированы, при этом деревенские родственники помогают спонсирующим сусу держать свои обязательства (Fortune, 1932).
А.2.П Тробрианцы —Социология реципрокального континуума, описанная Малиновским, только частично является секторальной; в нее вторгаются ранговые различия (см. ниже) и особенно обязанности перед свойственниками. Однако для семейных отношений характерен «чистый подарок» (Mah'nowski, 1922, pp. 177-178); «обычные платежи, возмещаемые нерегулярно и без строгого соблюдения эквивалентности», включают уригубу и вклады в организацию похорон родственников (р. 180); «подарки, подлежащие отда-риванию в экономически эквивалентной форме» (или почти эквивалентной), включают подношения гостей из других деревень, дары «друзей» (видимо, последние живут преимущественно или исключительно вне деревни) и, как кажется, подарки «вторичного значения» (стратегические предметы, получаемые от партнеров по куда (pp. 184-185); «церемониальный бартер с отсроченным платежом» (не оспариваемым) характерен для отношений между партнерами куда и торговыми партнерами из внутренних районов и с побережья (растительная пища в обмен на рыбу — обмен (вази)) (pp. 187-189; ср. р. 42); «примитивная торговля в чистом виде», со спорами •« торгом, главным образом при непартнерском обмене между представителями развитых и остальных деревень в Киривина (pp. 189190). Последний тип — это гимвали, он также характерен для обмена растительная пища — рыба (при отсутствии партнерства), для морской торговли, сопутствующей куда (опять же при отсутствии партнерства) (ср. pp. 361 и след.).
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.