Экономические дискуссии 20-х - [2]
Процесс строительства социализма оказался сложным и противоречивым, природа этого процесса должна была стать объектом теоретического изучения. Как возникают новые, качественно иные социальные формы, каково их соотношение с формами старыми, каково содержание самого процесса их возникновения, каково соотношение спонтанных и сознательно формируемых моментов в этом процессе - все эти методологические и философские вопросы ставились в 20-х годах впервые в истории общественной науки, ответы на них впервые проверялись на практике, соотносились с реальным преобразованием общества.
Большинство экономистов, участвовавших в методологических дискуссиях 20-х годов, примыкали к одному из двух противоборствовавших направлений, получивших в ходе дискуссии названия "механистов" и "идеалистов". Лишь немногие из участников дискуссий критически воспринимали позиции обоих названных направлений.
"Механисты" и "идеалисты" давали противоположные трактовки понятия производственных отношений, их взаимодействия с производительными силами, по-разному трактовали процесс общественного развития. "Механисты" сводили производственные отношения к организационным, технико-экономическим отношениям, развитие общества трактовали как реорганизацию, перегруппировку элементов производительных сил. "Идеалисты", напротив, отрывали производственные отношения от реального процесса производства, превращали их в самодовлеющие формы. Развитие социальных форм представлялось с позиций "идеалистов" как процесс, внешний по отношению к производительным силам.
Позиции как "идеалистов", так и "механистов" отражали определенную сторону, определенный момент историко-экономического процесса становления новых производственных отношений: с одной стороны, необходимость перегруппировки элементов старых производительных сил и поддержания определенного равновесия между ними, с другой — активную роль производственных отношений в преобразовании общества, относительную самостоятельность их движения в переходный период. Однако, будучи абсолютизированы, как тот, так и другой подходы могли служить основанием для неверных выводов.
Возникновение двух направлений в методологических дискуссиях 20-х годов было обусловлено не только исторически, но и гносеологически. Само марксистское понятие "производственные отношения" чрезвычайно сложное, емкое, внутренне противоречивое. Оно включает моменты социально-классовые (отношения между классами и социальными группами по поводу средств производства, произведенного продукта, прибавочного труда), организационные (соединение работников со средствами производства, распределение рабочей силы, сотрудничество в процессе производства и т. д.) и, наконец, "вещные" (связь между производственными отношениями и теми материальными объектами, по поводу которых эти отношения возникают). Еще более сложным неизбежно оказывается представление о процессе развития производственных отношений, о процессе трансформации, преобразования производственных отношений капиталистических в отношения социалистические.
В любом обществе производственные отношения являются в определенном смысле "вещными": они устанавливаются по поводу вещей, осуществляются через движение вещей. Средства производства, продукты труда являются не только объектами производственных отношений, но в известном смысле и "носителями" производственных отношений, поскольку лишь через движение вещей производственные отношения устанавливаются и реализуются.
Сложная, внутренне противоречивая природа производственных отношений обусловливает возникновение различных трактовок, абсолютизирующих ту или иную их сторону: либо растворяющих социальные формы в материально-техническом процессе производства, либо полностью отрывающих социальные формы от их материального содержания, от реальных производственных процессов.
В первом случае в экономической науке начинают доминировать проблемы организационно-технические. Собственно политико-экономические проблемы, социальная организация общественного производства, производственные отношения оказываются вне поля зрения экономистов. При всем безусловном значении проблем организации сами по себе они не могут заменить политическую экономию, раскрыть общественные законы производства, распределения, обмена и, следовательно, найти наиболее рациональные, адекватные производственным отношениям формы организации хозяйственного механизма, направления экономической политики.
Во втором случае (в случае отрыва социальной формы от материального процесса производства) производственные отношения оказываются либо индивидуальными отношениями между людьми (например, единичными меновыми актами), либо идеологическими формами, идеологическими целями, которые ставят перед собой люди, либо, наконец, формами права, правового регулирования экономической жизни. Такой подход к производственным отношениям мешает анализу реальных экономических процессов, способствует тому, что политическая экономия замыкается в сфере изучения логической взаимосвязи категорий. Политико-экономический анализ в этом случае оказывается крайне обедненным, изучение экономических форм — оторванным от реальных экономических процессов, превращается в логические упражнения.
В монографии на основе широкого круга источников и литературы рассматривается проблема присоединения Марийского края к Русскому государству. Основное внимание уделено периоду с 1521 по 1557 годы, когда произошли решающие события, приведшие к вхождению марийского народа в состав России. В работе рассматриваются вопросы, которые ранее не затрагивались в предыдущих исследованиях. Анализируются социальный статус марийцев в составе Казанского ханства, выделяются их место и роль в системе московско-казанских отношений, освещается Черемисская война 1552–1557 гг., определяются последствия присоединения Марийского края к России. Книга адресована преподавателям, студентам и всем тем, кто интересуется средневековой историей Поволжья и России.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.