Экипаж «черного тюльпана» - [24]
В летной столовой пригодной для еды была только манная каша. Сюда лучше заходить с утра, когда еще прохладно. Днем алюминиевые стенки ангара накалялись, и в настежь открытые двери роем летели жирные мухи. Кто пройдет хотя бы один раз в цех для разделки мяса и увидит там говядину, потемневшую от жары и облепленную мухами, тот никогда не притронется к мясу на тарелке. Несмотря на все ухищрения (энтеросептол, настой верблюжьей колючки), болезнь «быстрых ног» зачастую подстерегала в самое неподходящее время.
Еду в столовой разносили солдаты, и меня поразила их худоба. «Как можно в столовой, полной жратвы, умирать от голода?» — спросил я Никулина. «Э, брат, консервы, что остаются на столах, они относят бачатам[17] за марихуану, а ночью — обкуриваются. В такую жару травка заменяет еду, а желудок грызет собственное тело».
После двухнедельной изнуряющей работы над Панджшером мы должны вернуться домой. Шанахин улетел в Кабул на вертолете, а нам приказано ждать пассажиров. Мы уже отработали свои двенадцать часов в воздухе и с нетерпением ждем, когда этот день окончится. По этому пеклу не скажешь, что наступает вечер. На самолете открыто все, что только можно открыть: двери, форточки в кабине, рампа. Слабый ветерок прогоняет сухой горячий воздух по салону — здесь спасительная тень.
Ребята разлеглись кто где: на матрасах, на самолетных чехлах. Два молодых десантника, начищенных и отутюженных (летят домой, в отпуск) терзают нашу гитару. Они в возбужденном состоянии, им не до сна. Голубоглазый негромко поет: «Азиатские серые горы, азиатские серые люди и кусочек моей Европы — у пропеллера в синем блюде…» «Ого, — думаю я, — здесь, в году тысяча триста не знаю каком по мусульманскому календарю, и мы потихоньку становимся европейцами…»
А у нас, в России, вторая половина сентября — чудная погода. Всего ровно столько, сколько надо: тепла, света и зеленой краски, сквозь которую уже, наверное, проступают золото и багрянец… Здесь же горячий воздух все время плывет, тугими струями обтекает разогретую землю, и от этого все предметы становятся нереальными, призрачными…
Прошуршали колеса, и под рампой выросло облако желтоватой пыли. Наконец-то!
— Эй, братан, где командир? — кричит мне худенький хлопчик в комбинезоне песочного цвета и панаме, закрывающей всю верхнюю часть лица.
— А я не похож на него?
— Тогда принимай авианаводчика. Дали боевое охранение — афганское, бляха. После первых же выстрелов эти ссыкуны разбежались. Остался, бляха, в горах один, с отказавшей рацией. Десять дней без воды, под пулями снайперов…
Мы с трудом достали парня из газика, потащили в самолет. Его лицо напоминало сплошную незаживающую язву; вместо глаз — две красные дырки, рот не закрывался, из крупных потрескавшихся губ сочилась кровь…
Я включаю радиостанцию, запрашиваю разрешение на запуск.
— Вам ждать. — Слышу из наушников. — Приедет еще один пассажир…
— У меня на борту раненый, какого черта?
— Указание старшего… Приедет, с ним разберетесь.
Мои ребята по очереди сидят рядом с наводчиком, вытирают ему губы влажным платком, дают воду из термоса. Есть ему пока нельзя, а бульона у нас нет. Парня зовут Василий, говорить он не может, но рукой накарябал на клочке бумаги: «Приглашаю экипаж к себе на свадьбу через месяц».
Когда ночь опускается на аэродром, приезжает полупьяный полковник с двумя бабами, обвешанными сумками. Бабенки навеселе, они летят в Кабул походить по дуканам, закупиться. Полковник начинает прощаться с каждой по очереди.
— Выруливаем! — кричу я Эдьке. — Эту капеллу вместе с наводчиком не повезу!
Мой техник в растерянности таращит на меня глаза.
— Запускай, тебе говорят, твою-муму…
Мы запускаем левый двигатель и выруливаем на одном, чтобы пьяная братия не полезла под винты. Клубы пыли заволакивают стоянку, и я представляю, чем сейчас плюется полковник. Защитная позиция у меня в голове уже скомпонована.
— Пятьсот второй, пассажиры на борту?
— Да, на борту.
— Выруливайте.
Быстро занимаю полосу и увеличиваю режим двигателей до взлетного: пока полковник попадет к руководителю полетов, мы наберем тысячу пятьсот метров.
— Веня, передай Баграму конец связи, работаем с Кабулом… Запроси к нашей посадке санитарную машину.
В нашу светлую комнату, с новенькими обоями и слабым запахом керосина, мы возвращаемся поздно ночью. После палаток роты связи наше жилище кажется нам раем. Падаем в постели. Старенький телевизор еще минут десять светит нам со шкафа у входа. В это время кабульское телевидение передает всегда одно и то же: танцующая и поющая восточная девушка-афганка или индианка.
Обволакивающая, затейливая, как сложный восточный узор, мелодия проваливается вместе с нами в сон. Телевизор отсвечивает своим пустым оком до утра. Утром посыльный кричит в дверь: «Полковое построение!»
Нам дали два дня отдыха, какие могут быть построения?
Мы долго сидим на кроватях. Что случилось? Ребята ропщут. И даже глоток утреннего освежающего воздуха не приводит в душевное равновесие.
День, словно золотой шар, уже давно выкатился из преисподней, чтобы вечером снова закатиться туда же. Из модулей и летной столовой стекается народ, в панамах, пилотках, покуривают, строят догадки. На построение заставили прибыть всех офицеров, включая лиц суточного наряда, свободных от дежурства. Может быть, сбит вертолет? Нет, об этом все давно бы уже знали.
Афганистан. К своим сорока годам командир роты Валерий Фоменко, отдавший армии больше двадцати лет, сумел дослужиться лишь до капитана, хотя в военном училище считался лучшим и верил, что после выпуска его ждет блестящая карьера. В соседнем батальоне освобождается должность начальника штаба, и если на нее назначат Фоменко, он получит долгожданного майора. Но для этого Фоменко должен, спасая от неприятностей своего начальника, послать солдата на верную смерть…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Исторический роман об известном российском государственном деятеле, сподвижнике Петра Первого — Александре Даниловиче Меншикове (1673–1729), о его стремительном восхождении к богатству и славе, его бурной, беспокойной жизни и драматическом конце.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Как-то раз одуревшие с голодухи десантники старательно опустошили местную дынную бахчу, и афганские крестьяне не преминули тотчас пожаловаться командованию. Чтобы замять инцидент, убытки дехканам компенсировали большой партией армейского сухпайка. Спустя некоторое время «Голос Америки» сообщил, что «рашен коммандос травят мирное население Афганистана бактериологическим оружием». Весь гарнизон сутки по земле катался от смеха… Война, как ни странно, это не только страх, смерть, кровь. Это еще и забавные, веселые, невероятные истории, которые случались с нашими бойцами и поддерживали в них светлую надежду на то, что война закончится, придет долгожданный мир и они вернутся домой живыми…
Это не детектив, не фантазия, это правдивый документ эпохи. Искрометные записки офицера ВДВ — о нелегкой службе, о жестоких боях на афганской земле, о друзьях и, конечно, о себе. Как в мозаике: из, казалось бы, мелких и не слишком значимых историй складывается полотно ратного труда. Воздушно-десантные войска представлены не в парадном блеске, а в поте и мозолях солдат и офицеров, в преодолении себя, в подлинном товариществе, в уважительном отношении к памяти дедов и отцов, положивших свои жизни «за други своя»…
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Наконец-то для сержанта-десантника Сергея Прохорова, сражавшегося в Афгане, наступил заветный дембель! Конец войне… Но по досадной случайности Сергей не попадает в списки дембелей, улетающих домой первой партией. Что же делать? На ловца, как говорится, и зверь бежит. На кабульском аэродроме Прохоров встречается с прапорщиком Костроминым, который обещает помочь. Для этого сержанту надо нелегально проникнуть на борт «Черного тюльпана», а на подлете к Ташкенту спрыгнуть с парашютом, прихватив с собой контейнер с посылкой для мамы прапорщика.