Екатерина являлась не только коллекционером, но и строителем. Благодаря архитектуре, как и коллекционированию произведений искусства, она хотела оставить в Санкт-Петербурге культурный след, который не сотрет время. В период ее правления в столицу приглашали самых знаменитых архитекторов, которые создавали элегантные правительственные здания, дворцы, усадьбы, а также другие строения, ставшие образцами высокого архитектурного стиля и напоминанием о той большой европейской цивилизации, к которой она хотела присоединить Россию. Елизавета также занималась строительством, и избыточность елизаветинского барокко, представленного архитектурой Растрелли, уступила место более сдержанному и чистому стилю неоклассицизма. Здания Екатерины должны были представлять в камне ее чувство прекрасного и ее характер. Она предпочитала сочетать простоту и элегантность, используя величественные колонны и геометрические фасады из гранита и мрамора вместо свойственных Растрелли кирпича и крашеного гипса.
Огромный барочный Зимний дворец – признанный шедевр Растрелли – строился восемь лет и был закончен в 1761-м – в год смерти Елизаветы. Выкрашенный в яблочно-зеленый и белый цвета с фасадом высотой в 450 футов, он представлял собой массивную конструкцию, состоявшую из 1050 комнат и 117 лестниц. Через шесть месяцев после окончания строительства, когда Екатерина взошла на трон, она решила, что дворец давит на нее своими размерами и душит богатым декором. При ее любви к рациональности и порядку она не могла свыкнуться с избыточной позолотой и блеском и хотела убежать от всего этого. Ей не нравились помпезность и толпы народа, а также архитектурные изыски; она предпочитала общество близких друзей, которые собирались в небольших комнатах, где можно было насладиться интимными дружескими беседами. Кроме того, она хотела, чтобы рядом находился просторный, хорошо освещенный холл, где она могла бы повесить картины, которые привозили ей. Чтобы создать такое убежище, она обратилась к французскому архитектору, которого в свое время привез в Россию Иван Шувалов, фаворит Елизаветы в последние годы ее правления. Шувалов убедил императрицу создать постоянно действующую Академию художеств и в конечном счете уговорил французского архитектора Жана-Батиста Мишеля Валена-Деламота приехать в Санкт-Петербург и построить галерею, где бы размещалась академия. Екатерина, тогда еще великая княгиня, восхищалась новым зданием, которое возвел Деламот в 1759 году. Взойдя на престол, она поручила архитектору построить что-нибудь для нее.
В 1765 году Деламот спроектировал для Екатерины частный павильон и картинную галерею. Она назвала все это Эрмитажем, а впоследствии он стал называться Малым Эрмитажем. Деламот спроектировал трехэтажную пристройку, которую присоединил к огромному Зимнему дворцу Растрелли и каким-то образом, возможно, из-за своего небольшого размера, этот неоклассический фасад смотрелся вполне органично рядом с огромным, пышно украшенным Зимним дворцом Растрелли. В период своего правления Екатерина использовала этот небольшой павильон как частный дом, где она могла читать, работать и беседовать. Именно здесь она встречалась с Дидро во время его визита в Санкт-Петербург, с Гриммом – во время его двух визитов, с британским послом Джеймсом Харрисом и со многими другими. Здесь она могла гулять по галерее в одиночестве или в окружении друзей и изучать свои новейшие приобретения.
«Вы должны знать, что наша одержимость строительством сейчас невероятно сильна, – писала Гримму Екатерина в 1779 году. – В этом есть что-то дьявольское. Она пожирает деньги, и чем больше вы строите, тем больше вы хотите еще построить. Это болезнь, как пристрастие к спиртному». Но в основном она строила для других. В 1766 году Екатерина поручила Антонио Ринальди построить загородный дворец для Григория Орлова в Гатчине, неподалеку от Санкт-Петербурга. Именно в Гатчину Орлов приглашал Руссо, и в Гатчину же Екатерина отправила Орлова на месяц «карантина», когда он в ярости примчался с юга, узнав, что его заменил новый фаворит – Васильчиков. В 1768 году Екатерина поручила Ринальди построить Мраморный дворец для Орлова в Санкт-Петербурге, в саду на берегу Невы. Вместо того чтобы построить дворец из кирпича, а затем покрыть кирпич слоем штукатурки и раскрасить ее в яркие цвета, как это сделал бы Растрелли, Ринальди возвел для Орлова дворец из серого и красного гранита и отделал его мрамором различных оттенков: розовым, белым и серо-голубым. На фасаде было написано: «дом благодарности».
Изо всех частных домов, построенных Екатериной, самым большим и великолепным стал дворец Потемкина. Она выбрала русского архитектора Ивана Старова, который десять лет обучался в Париже и Риме. Старов построил уникальный Таврический дворец в стиле неоклассицизма; когда он закончил его в 1789 году, этот дворец считался самым прекрасным частным строением в России. Над входным холлом возвышался купол высотой в 230 футов, вдоль стен стояли ионические колонны, а одна из дверей вела в огромный зимний сад. В 1906 году, когда царь Николай II основал Государственную Думу, (вскоре, однако, этот орган власти потерял свое значение), его разместили в Таврическом дворце.
