Екатерина Дашкова: Жизнь во власти и в опале - [90]
На титуле журнала была изображена Минерва, богиня мудрости, с мечом и щитом в руках, стоящая на облаке рядом с двуглавым орлом. Такая аллегорическая репрезентация безошибочно указывала на Екатерину II. Дашкова не объявляла об участии Екатерины, но вскоре стало ясно, что русская Минерва была не только высоким покровителем, но и участником журнала. Целью Екатерины было повлиять на общественное мнение и представить свое правление в наиболее выгодном свете. Она была довольно плодовитым писателем, ее анонимные сочинения включали сатирические зарисовки «Были и небылицы», «Записки, касательно российской истории» и ответы Фонвизину. Хотя императрица, по-видимому, поддерживала журнал, Дашкова поняла, что их сотрудничество не будет легким. Поэтому она перепечатала в первом номере «Собеседника» свою юношескую панегирическую надпись к портрету Екатерины. Этот пример юношеского произведения Дашковой наиболее важен как выражение ее стремления умиротворить императрицу попыткой восстановить прежние близкие отношения с ней. Как еще одну дань императрице Дашкова напечатала в том же номере, анонимно и не дав знать автору, новаторскую оду Державина «Фелица». Державин написал посвященную Екатерине «Фелицу» в 1782 году. Мастерская смесь панегирика и сатиры, ода высмеивает излишества и чудачества причастных власти екатерининских придворных и противопоставляет их скромности и умеренности «киргиз-кайсацкой царицы Фелицы» — то есть Екатерины.
Державин беспокоился о том, как будет принята ода при дворе, и поэтому не торопился ее публиковать. Через год О. П. Козодавлев, коллега Державина по Сенату, поэт, переводчик и советник Дашковой по Академии науки «Собеседнику», сделал копию оды. Хотя Державин хотел сохранить ее в секрете, Дашкова слышала чтение «Фелицы» на одном из литературных вечеров у Шувалова. По другой версии, Козодавлев втайне от Державина передал экземпляр оды Дашковой. После публикации оды Потемкин потребовал себе экземпляр, и Державин был вне себя, поскольку волновался из-за возможных последствий и даже наказания. К счастью, Екатерина, увидевшая себя в Фелице, осталась довольна и обеспечила будущее поэта. К его удивлению, в конце мая 1783 года на обеде, данном его начальником Вяземским, он получил небольшой пакет с дружеской запиской «Из Оренбурга от Киргизской Царевны мурзе Державину»>[501]. Она была приложена к золотой табакерке с бриллиантами и пятью сотнями золотых монет. Как подсчитал Державин, щедрый дар императрицы стоил около трех тысяч рублей. В письме Козодавлеву он назвал Дашкову, благодаря которой все это стало возможным, истинной любительницей русского языка, имеющей настоящее благородное сердце>[502]. Державин выражал свою горячую благодарность Дашковой за постоянную поддержку, а она продолжала публиковать или перепечатывать из других источников многие стихотворения Державина в «Собеседнике» или «Новых ежемесячных сочинениях».
В конце концов, когда Державин начал испытывать враждебность и прямые нападки со стороны придворных, которых высмеивал, он резко изменил свое отношение к Дашковой. Прежде всего он был огорчен вредным влиянием, оказанным одой, которую он никогда не хотел печатать, на его карьеру. Не без оснований он заявил, что Дашкова втянула его в конфликт с Вяземским. Он добавил, что теперь он не может оставаться на своей должности и вынужден распродавать свою собственность. Он попросил Дашкову подтвердить, «что ни язык мой, ни перо мое не были никогда производителями никакой сатиры, тем паче с намерением кого-нибудь тронуть, кроме что обыкновенные людские слабости»>[503]. Позднее Державин не получил желаемого назначения губернатором в свою родную Казань и в унынии отправился в Петрозаводск. Возможно, это случилось из-за интриг Вяземского, который не был доволен Державиным и действовал против него. Державин, однако, обвинил Дашкову в бахвальстве тем, что она может повлиять на императрицу в любом государственном вопросе. В результате, когда Екатерина узнала об этом, она отказалась от назначения Державина главным образом потому, что его рекомендовала Дашкова>[504]. В конце концов, он почувствовал, что покровительство Дашковой стало помехой и только задерживало его карьеру. Княгиня также разгневалась, поскольку была уверена, что неблагодарный Державин стал вмешиваться в ее административные дела в Академии наук.
Державин вспоминал, как он вместе с женой отправился с визитом к Дашковой и встретил лишь грубость и неуважение.
Он рассказывал, что княгиня направляла свои диатрибы даже на императрицу, которая, согласно Дашковой, подписывает указы, не читая. В результате Державин прервал свой визит и разорвал дружбу с Дашковой>[505]. Ее ссора с Державиным была одной из многих, связанных с «Собеседником» — журналом, который, как она надеялась, должен был стать источником гармонии и просвещения, ее высшим достижением в Российской академии.
