Эхо вторжения - [22]

— Или не «придушат»! Стратег! — С некой долей юмора и гордости сказал Владимир. — Поэтому, чертяка, я и приехал именно к тебе. Ты начитался столько фантастики, что теперь будешь как рыба в воде, особенно если жуть в душе уляжется. Согласен! Только точку «рандеву» назначим вот здесь, на правом берегу Ястребовки, под мостом, недалеко от этой бывшей церкви! — Владимир красным карандашом поставил на плане точку.

— Договорились! — Николай натянул на голову противогаз, прикрепил уже сверху прибор ночного видения, повесил на плечо автомат и, прихватив с собой футляр с дозиметром и войсковым прибором химической разведки, направился к командирскому «уазику».

6

Люди, действующие под влиянием страха, более предусмотрительны.

Ф. Де Комин.

С прибором ночного видения на глазах, в просторечии — «кошачьим глазом», в стороне от основных городских магистралей, то есть не там, где было больше веро-ятностей повстречаться с опасной свистящей, мигающей «машиной-черепахой», плюющейся белым пламенем, даже Николай, не имеющий особых навыков управления автомобилями, смог увеличить скорость и вести «уазик» более уверенно. В этой части города Промышленный район плавно переходил в Пригородный и, особенностью его была сеть нешироких улиц, как принято говорить: рабочих окраин с множеством двухэтажных зданий-бараков, окруженных палисадниками с цветочными клумбами и зарослями сирени. Попадались и строения, так сказать, «частного сектора» — разнокалиберные домики за высокими дощатыми и реже — каменными заборами.

Николаю вспомнилось, как он провожал по этим темным улицам Татьяну, когда они еще не были женаты. Но тогда темнота не была такой глубокой, как сейчас — тогда светила луна, да и звезды в черном с синевой небе. Тогда темнота им даже нравилась, а сейчас….

До известного Николаю дома оставалось не более двухсот метров, когда он пе-рестал что-либо видеть впереди. Выругавшись про себя не совсем приличным сло-вом, Николай резко затормозил. В окулярах «кошачьего глаза» мерцал ровный зеле-ный фон. Дороги впереди видно не было.

«Испортился, что ли?» — Подумал Николай о ноктовизоре но, повернув голову, увидел очертания зданий по левой стороне улицы. — «Получается, прибор исправен! Значит дело в чем-то другом?»

Тогда он рискнул включить фары сразу на дальний свет, не забыв при этом убрать с глаз ноктовизор. Щелкнул переключатель и яркий свет залил путь впереди: изгородь из штакетника палисадника ближайшего дома, побитый грузовиками серый асфальт и…, обрывался метрах в десяти. Именно обрывался, не отражаясь ни от чего, и не освещая ничего далее. Такого Николаю видеть никогда не приходилось — и он даже не мог представить, что такое может быть. Не представлял, как такое может выглядеть — и вот теперь видел, даже не представляя механизма явления.

«Кажется, приехали!» — С сарказмом подумалось ему. Захватив автомат и дозиметр, Николай выбрался из машины. «Посмотрим поближе, что это за «ерундовина»», — Думал он, медленно продвигаясь вперед. Николай не мог признаться даже самому себе, что ему спокойно дался этот десяток метров. С каждым шагом тело покрывалось потом, и он не думал, что это объяснялось только закрывающим доступ воздуха комбинезоном. Скорее это было реакцией на неизвестность.

И вот он, наконец, у самой границы света. Да, свет здесь упирался во что-то. Упирался, не отражаясь. Взглянул на шкалу дозиметра — показания оставались в пределах нормы. Николай подобрал камешек и бросил его в это «что-то». Со звонким, сходным с ударом о толстое стекло, звуком, камешек отскочил. Показания дозиметра не изменились. Руками трогать эту «стеклянную» стену он благоразумно не решился. Да и к чему? Было ясно, что пути дальше нет.

Его смутные догадки подтверждались. Это была граница, запертая граница зоны, не известных пока размеров и конфигурации: круг, квадрат, эллипс? Можно было только предположить, что сферы, черным куполом закрывающей город. «Получается — мы внутри сферы? — Думал Николай. — Почему у меня именно такое предположение? Интуиция? Возможно! Сфера — самая рациональная объемная геометрическая фигура, позволяющая экономно прикрыть любой участок поверхности. Словно волдырь! — Пришла на ум ассоциация. — Нарыв на теле нашей планеты! Или прыщ! — Вот как можно это назвать. Нарыв неземного происхождения». В этом-то он уже не сомневался. Ни одно государство на Земле не могло обладать технологиями, способными упрятать под купол целый город. И не одно государство не смогло бы после этого истреблять население совсем неизвестными способами: сначала «эпидемия», потом «слизь»!.. На ум пришла догадка, выпрыгнувшая формулировкой: «мгновенное нарушение межклеточных связей» — вот что это могло быть. Но в биологии он был профаном, и решил дальше это предположение не развивать — все равно ни до чего конкретного додуматься был не в состоянии. Даже пришедшая на ум фраза и та могла быть полнейшей бессмыслицей.

Николай вернулся к автомобилю и выключил фары. Все, что можно было узнать на данный момент, он уже узнал, а освещение могло только повредить, привлечь внимание врага. Уместившись на водительском сиденье, он решил привести свои мысли в порядок.