Эхо Севера - [15]

– Привратник. Северный ветер. Или, скорее, то, что от него осталось, – обрывками ответил волк.

– Северный ветер? Что это значит? И кто ты такой, скажи, наконец!

Волк оглянулся на меня, но ничего не сказал, а затем вдруг прибавил шагу и исчез из виду.

Я ахнула, на мгновение остановилась, а затем бросилась следом. Догнала я его возле следующей двери, которая распахнулась сама собой и так же тихо закрылась, когда мы вошли.

За дверью оказалось просторное пустое помещение, что вполне могло служить когда-то бальным залом. Здесь были высокие, забранные панелями, потолки, а стены покрывали некогда элегантные узорчатые обои, которые теперь выцвели, порвались и свисали клочьями.

Волк быстро шел через зал, я старалась не отставать от него. Под нашими ногами скрипел старый паркет.

– Я оставила отца, чтобы пойти с тобой, а ты не отвечаешь на мои вопросы. Почему? – сказала я волку.

– Не здесь, – резко ответил он.

Я заметила лежавшее в одном углу зала желтое платье с оборванными лентами, рядом с которым валялась выброшенная кем-то поношенная женская туфелька. Почему-то только одна. Мне вдруг показалось, будто я слышу шепот голосов, шелест платьев, негромкий, но звонкий смех.

А затем мы с волком прошли в другой коридор, и нас вновь окутала тишина.

– Я не люблю этот зал, – вздохнул волк, поднимая на меня свои янтарные глаза.

– Почему?

– Он напоминает мне о том, чего я лишился.

Мы двинулись дальше, через пустые залы, по коридорам, поднимаясь по лестницам вверх и спускаясь вниз, поворачивая за углы и минуя бесчисленные двери – простые, резные и даже совсем невероятные, похожие на завесу из жидкого стекла. Перед нами, освещая дорогу, одна за другой вспыхивали лампы, отбрасывавшие по углам танцующие, странные тени.

– Волк! Прошу, скажи мне, кто ты. И зачем ты привел меня сюда?

Он вздохнул словно под тяжестью невидимого груза.

– Я хранитель этого дома, – ответил волк. – Я связан с ним, а он со мной. Но я стар, госпожа. Я умираю. Исчезну примерно через год, и если у дома к тому времени не появится новый хозяин, он исчезнет вместе со мной.

Если честно, я ожидала услышать что угодно, но только не это.

– Так ты привел меня сюда для того, чтобы я… заняла твое место?

– Если ты выберешь этот дом. И если дом выберет тебя.

– Но я должна вернуться к отцу, к своей семье!

– Ты будешь вправе сделать это в конце года. Выбор за тобой.

– Ты даешь мне право выбора?

– Право выбора есть всегда.

– Ну да, как же. Разве сегодня ты предоставил мне выбор? Я не могла позволить отцу замерзнуть в снегу.

– Он не замерз бы, – покачал головой волк. – Тинкер все равно приехал бы туда на своих санях, дала бы ты свое обещание или нет. Твоему отцу в любом случае не грозила смерть.

Потом он остановился перед красной дверью, украшенной красивыми резными изображениями львов, птиц и деревьев.

– Эта комната будет твоей на все время, что ты здесь останешься, – сказал волк. – Устраивайся. Вскоре будет готов ужин.

– Но…

Но он уже ушел, только кончик его хвоста мелькнул за углом. Он ушел, оставив меня в одиночестве размышлять над тем, что я бросила отца и согласилась пожертвовать целым годом своей жизни неизвестно ради чего.

Никакого желания заглядывать в комнату за красной резной дверью у меня не было. Вместо этого я пошла по коридору в том же направлении, в котором скрылся волк, но нигде его не нашла. Я была ужасно разочарована и сердита на саму себя за то, что позволила волку так легко обмануть меня и заманить в этот странный и пугающий дом. Зачем это ему понадобилось? А ведь если поверить волку насчет появления Тинкера, я сейчас могла бы быть дома со своим отцом, в полной безопасности.

Я моргнула, вспомнив о том, как превращается в пепел письмо из университета. Захотелось бы мне вернуться в тот дом, если бы не отец?

В коридоре слева от меня внезапно зажглись лампы. Они тянулись куда-то вдаль. Я решила пойти вдоль этих огней, в надежде, что они приведут меня к волку.

Я прошла мимо бесчисленных дверей, потеряв счет лестницам и коридорам. Много раз чувствовалось прикосновение ледяного ветерка к шее. Из-за некоторых закрытых дверей до меня долетало эхо далеких голосов, смех и музыка. Проходя мимо других дверей, я вдруг начинала чувствовать запах вина и меда, аромат осенних цветов или резкую морозную свежесть зимней ночи после метели.

Этот дом казался наполненным чьими-то воспоминаниями и печалью, утерянными мечтами и забытой радостью. И мне было больно от чужой грусти.

Все вокруг казалось пропитанным волшебством, и я не понимала, как следует относиться к этому ощущению. Быть может, я все-таки замерзаю там, в лесу, и все это лишь предсмертные видения? Но нет, слишком реальным здесь все выглядит. Я провела пальцами вдоль золотистой прожилки, пробегавшей в облицовке из белого мрамора стен коридора. Жилка была живой, от нее исходило пульсирующее тепло. Окажись здесь Дония, она возненавидела бы это место. Отец был бы от него в восторге. А Родя попытался бы все здесь разъяснить и разобрать по винтикам. Я же сама могла лишь постараться изменить свои прежние представления о мироздании, включив в него то, что для этого дома было столь же естественным, как дыхание.