Эхо - [19]

— Ты увидел только частицу нашего мира, — говорили они.

— Присмотрись к нам. Есть еще более прекрасные.

Алексей не хотел больше смотреть. Или это было выше его понимания? Или слишком внезапно? Невиданно?

Ветер дотянул до гребня увала. Внизу Алексей увидел брошенный пистолет. Вот и вопрос, подумал Алексей: взять пистолет или оставить на планете? Страшное убийственное оружие. Взять — оставить?.. Нелепый предмет, пришел он наконец к выводу, оставить нельзя.

Алексей потянулся к пистолету. Ветер услужливо опустил его на ноги. Алексей стал неловко — ноги подломились под ним. Так же неловко он схватил пистолет, в полете руки и тело отвыкли от тяжести, пальцы скользнули по рукоятке, нажали на спуск. Плазменная струя обожгла песок, подняла облако пыли, дыма. Звука не было — плазменные пистолеты беззвучны. Но откуда-то сзади, с бывшей мгновение назад синей равнины, донесся чудовищный рев, он вошел в Алексея. Потряс его, переломил, швырнул наземь. Падая, Алексей увидел пустыню и, уже распластанный на земле, бурое небо над собой и рыжее солнце.

Тут же Алексей поднялся. Его не искалечило, не убило, но мир, понял Алексей, который нежил его, ласкал, мог защищаться. Мог уничтожить.

Впрочем, ничего уже не было, кроме песка под ногами, щебня и ракеты метрах в трехстах от увала.

Не было Эхо.

Алексей медленно побрел к кораблю.

Поднялся по трапу, поднял за собой трап. Прикрывая тяжелую дверь, кажется, услышал шепот:

— Уходишь?..

— Ухожу, — сказал Алексей.

Минуту послушал, не ответит ли кто?

Ответа не было.

Алексей закрыл дверь и, проходя коридором, знал: ответа не будет. В корабле не было Эхо.

В каюте он записал на магнитную нить все, что видел и слышал. Вынул из шкафа мини-«Аякс», развинтил полушария, вложил внутрь нить и завинтил полушария до предела, отчего внутри шара включилась рация. Шар Алексей опустил в трубопровод и нажал кнопку. Через секунду табло показало, что шар поставлен на взвод. Как только корабль покинет планету, ша. р выйдет на орбиту вокруг него, и, что бы ни случилось потом с кораблем и с самим космонавтом, «Аякс» будет сигналить о находке, пока его не найдут, не вскроют и не прочтут сообщения о планете, которую Алексей назвал Эхо, о жизни, встреченной им, о контакте с живыми Эхо. Контакт не совсем удался, об этом Алексей сообщил тоже. Но если корабль не долетит до Земли и люди когда-нибудь найдут шар, никто космонавта не осудит за неполный контакт. Алексей лишь разведчик. В случае благополучного возвращения шар можно будет вернуть на корабль, космонавт лично доложит об открытии.

Закончив с «Аяксом», Алексей прошел в пилотскую кабину, сел в кресло и запустил двигатели.

ПРОДАВЕЦ СНОВ

Среди лавчонок, баров, женских и мужских ателье, среди вывесок, предлагающих закусить, купить губную помаду, эта вывеска была совсем незаметной. Ни апельсинов, ни примелькавшихся галстуков на ней нарисовано не было. Стояло всего три буквы:

«СНЫ».

Грин не заметил бы вывески, если бы случайно не поднял глаз. Тем более что он был раздражен. Вышел из автобуса на остановку раньше и разыскивал нужную улицу вовсе не там, где следовало. В Париже это бывает: если вам надо что-то найти, вам дадут десять разноречивых советов. Особенно если узнают в вас иностранца. Английский костюм Грина, трость — конечно же, англичанин! — сразу сделали его жертвой словоохотливых французов:

— Сойдите на Пуатье. Нет, лучше на рю де Льеж!

— Там на углу дом с колоннами, памятник…

— А лучше на Пузтье…

Грин сошел на улице Пуатье. Ни дома с колоннами, ни памятника…

— Надо было выйти на следующей остановке!

— Даже еще на следующей!

— А теперь пойдете вот так… — Это уже объясняли ему другие прохожие.

Грин искал антикварную лавку Лебрена. Покупать он ничего не имел в виду. Надо было только взглянуть на статуэтку Анубиса — Грин египтолог. К Лебрену у него рекомендательное письмо. Вот он и ищет лавку. А наткнулся на вывеску.

Единственное окно, служащее одновременно витриной, узкая дверь. И лавочка, узкая, стиснутая между другими. С одной стороны — «Сардины», с другой «Дамские шляпы». Ступенька перед дверью, выходящей на тротуар. Обыкновенная мелочная лавчонка. Но вывеска!.. Может быть, это шутка? Однако на оконном стекле рядом с дверью четкими буквами подтверждалось:

«Сны на выбор».

Это, в конце концов, интересно. Грин вошел в лавочку.

— Сэр! — поднялся ему навстречу человек за прилавком — угадал в посетителе англичанина. — Доброе утро, сэр!

Грин кивнул в ответ на приветствие, прикрыл за собой дверь.

— Не спрашиваю, зачем вы пришли, — продолжал человек, медленно продвигаясь за прилавком к нему, — об этом говорит вывеска магазина. Но что вам по вкусу?

Жестом он показал на полки, разделенные, как в ателье грампластинок, рядами карманов.

— Может быть, вам каталог? Полный или общеупотребительный? В полном шесть тысяч названий, в общеупотребительном — две с половиной тысячи.

Он был разговорчивым, продавец, — таковы все французы.

— Берут, что подешевле, — продолжал он, кажется, с сожалением, — марсианские сны, венерианские грезы…

— Аллегория?.. — спросил Грин, пораженный.

— Подлинные сны, сэр. Не сомневайтесь. Есть сны с планет звезды Барнарда, есть с альфы Киля…