Эхо горного храма - [7]

– Танцы на камнях, командир, это нечто! – разглагольствовал Цери Пашутин, мечтательно закатив черные выпуклые глаза. – В темноте, под звездами да под местную настоечку на травах… Марченко рассказывал, что на природе гораздо лучше, чем в постели, кувыркаться. Ты ее обнимаешь, она тебя, и такая энергия прет, что ой-ей-ей! Совершенно дикое состояние, первобытное, как у пещерных ребят… Представляешь, ты ее тут же, прямо на камнях, горяченькую, как пирожок…

– Не трави душу, Паша! – умоляюще отозвался командир и поскреб квадратный подбородок. – Мне до отпуска еще три месяца с лишним.

– А мне, командир? Все пять! Но я своего не упущу!

Сидевший к ним спиной стажер вдруг как-то подобрался, – и в этот момент прозвучал сигнал обнаружения.

Алессандро Барелли одновременно с Цери Пашутиным взглянул на экран.

А там было на что посмотреть.

Больше всего эта штука походила на цистерну древнего бензовоза (видали такие в арт-объемках про всяких Терминаторов), метров десяти в длину и метров трех в диаметре. Цистерна эта болталась, как показывали сканеры, в пяти с лишним тысячах метров от крейсера и шла параллельным курсом, хотя ничего похожего на двигатели у нее не наблюдалось. У нее вообще ничего не наблюдалось: ни люков, ни иллюминаторов, ни обводов хоть каких-то приборов. Бороздила космос этакая бочка без каких-либо намеков на свое предназначение… и, главное, появилась-то она только сейчас, в ту данную минуту, когда Цери рассказывал про дикие танцы. А до этого и духу ее здесь не было!

Стажер бросил вопросительный и встревоженный взгляд на командира, и Алессандро Барелли тут же поступил по инструкции: он попытался выйти на связь с объектом.

Но никакой связи не было. Эта бочка никак не реагировала на сигналы.

Через секунду к делу подключился и штурман, только плечистые артиллеристы продолжали играть в свое киво-ково. Цери, отпихнув стажера, врубил увеличение и тут же, на всякий случай, активировал резервный блок. Долговязый дубль-штурман тоже оказался неплох: невзирая на толчок в плечо, он задействовал дополнительную защиту и послал запрос автонавигатору.

Навигатор незамедлительно подтвердил: совсем рядом с патрульным крейсером утюжит космос неопознанный объект. Может быть, ничем и не угрожающий, но…

– Глаза протрите, пушкари! – взревел Алессандро Барелли. – Объект по правому борту!

Артиллеристы тут же встрепенулись, протерли глаза, отбросив свои дурацкие палочки для дурацкой игры, и по всей рубке раскатились сигналы боевой готовности лучевых пушек.

– Не стрелять! – рявкнул Барелли. – Пока просто контролируем.

Светловолосый стажер чуть ли не влез с головой в экран, пожирая глазами неведомый объект. Цери враскорячку навис над панелью управления, готовый в любую секунду бросить крейсер в любой маневр. Командир выжидал. Бочка не казалась опасной – какой-то допотопный отработанный топливный бак с орбитальной станции первой волны, не более. Но отродясь не водилось в системе Либера ни орбитальных станций первой волны, ни отработанных топливных баков. И не могли эти топливные баки возникать из ниоткуда – не было поблизости никаких сабов, а если бы и были, кому пришло бы в голову, находясь в полном уме и здравии, пихать через сабы какие-то цистерны?

Время первой нервотрепки прошло, наступило время размышлений.

– Веди его, Паша, – сказал Барелли. – И чуть что…

– Не проблема, командир, – процедил штурман. – На то и учились…

Барелли бросил взгляд на стажера. Призывать того к вниманию не требовалось: стажер и так не спускал глаз с цилиндра и готов был в случае чего просто броситься на него, защищая крейсер.

– Пушкари, пока не дергайтесь, – напомнил командир.

– Есть не дергаться!

Уставившись на цилиндр, Алессандро Барелли начал искать ответы на вопросы. Он был командиром, и именно ему предстояло принять решение.

Варианты имелись, и нужно было выбрать оптимальный. А если и не оптимальный, то хотя бы не самый худший.

Цилиндр держался справа по борту, не обгоняя крейсер и не отставая от него, а это значило, что они имели дело не просто с какой-то космической бочкой, где томился былинный князь Гвидон. Объект внезапно возник в какой-то точке континуума и шел на равных с быстроходным крейсером, а значит, не был каким-то выброшенным предками за ненадобностью баком. Он был именно объектом – неопознанным объектом. А что Алессандро Барелли знал о таких объектах?

О них упоминалось в хрониках автохтонов, в священных свитках аннуниев, приморского народа с планеты Китеж в системе Беллоны, в преданиях горцев с Парадиза, одного из двенадцати миров, обращавшихся вокруг Латоны. Многочисленные свидетельства многочисленных народов, населявших когда-то Землю в системе Солнца, подтверждали существование подобных объектов. Этот объект – порождение чужих? Тех, кого не видел никто из живущих ныне, но кого подспудно постоянно опасались? Для обороны от них, собственно, и создавался Стафл!

Или все гораздо проще – это просто диковинная пивная бочка, осушенная бравыми эфесами и брошенная в космической пустоте?

Алессандро Барелли мог принять одно из предположений и поступить согласно уставу.

Но не успел.