Эхо горного храма - [39]

Крис смотрел на все это рассеянным взглядом, мелкими глотками прихлебывал неповторимый «Коктебель» и наслаждался покоем. Запахи, доносившиеся из кухни, словно притупились, и его чуткий нос тоже отдыхал. Граната, кажется, о чем-то рассуждал, но Крис его не слушал.

В полутемном зале царил мир и благорастворение воздухов, словно в райском саду, и в человецех было благоволение. И, видно, бритоголовым пузанам такая атмосфера пришлась чем-то не по душе. Один из них, прихватив с собой полупустую бутылку и отхлебывая из нее на ходу, неторопливой шаткой поступью направился к Гранате и Крису.

– Не помешаю? – нетвердым пьяным голосом спросил он и, не дожидаясь ответа, плюхнулся в кресло рядом с Гранатой.

Крис, сидя напротив, заметил, как в глазах Мхитаряна мелькнули непонятные огоньки.

«В Стафле служишь? Будь готов укокошить всех врагов!» – почему-то всплыло в размякшей голове одно из бесчисленных рифмованных высказываний Принца Датского.

Пузан непослушным пальцем бесцеремонно потыкал в белые буквы «МНР» на рукаве у Гранаты:

– Эм… эн… эр… А эт что за аббр… аббври… виатура? «Мы нездешние ребята»? – Видать, он уже успел поломать над этим голову, сидя в своей компании. А может быть даже, такое толкование было плодом коллективных мозговых усилий. – Или и вообще: «Мы не ромсы»? Из к-какой дыры вас сюда принесло, ор… орлы? – Теперь едва вяжущий лыко тотер ткнул в эмблему Стафла.

С трудом верилось в то, что парень никогда не видал таких. А значит, вполне сознательно лез на рожон. Хотя о сознательности в данном случае вряд ли стоило говорить – просто это вовсю перло из бритоголового его второе дурное «я», с которым он в трезвом виде никогда не встречался. Как и любой другой, если только он не страдает мозаичной шизофренией.

Крис подался к столу и осторожно поставил бокал. Граната пока помалкивал, но уже оскалился. Габлеру был хорошо знаком такой оскал Принца Датского. От компании тотеров отделились еще двое, уже без бутылок, и зигзагами побрели через зал – тоже, видимо, вдруг страшно захотели побеседовать, когда эфесов стало меньше. Портос сидел спиной к залу, нависнув над стойкой, и что-то втолковывал бармену, а бармен все видел и на всякий случай насторожился. Тивишник на стене продолжал демонстрировать сюжеты ньюзов.

«Драка! – с восхищением подумал Габлер. – Сейчас они затеют драку, как в тех книжках. И получат от Гранаты по голове. А мало будет – добавлю».

Сколько их у файтеров уже было, таких стычек! Вот уж точно – как в тех древних книжках…

Хотя драка в данной ситуации вряд ли могла бы получиться. Избиение – это да. В самом обычном режиме, даже не прибегая к экстре. Во-первых, экстру подавлял алкоголь… впрочем, если бы очень понадобилось, любой опытный стафл сумел бы заставить ее проявиться. Главное было – «во-вторых». Ведь не с мятежниками предстояло иметь дело, не биться за собственную жизнь. Ну, какие из перепивших бритоговых могли быть противники?

– «Эм-эн-эр» – это значит «Минерва», – отчетливо и лениво сказал Граната. – А ты что, та самая свинья, которая вздумала ее поучать?[44]

– Кто свинья? – недоуменно вытаращился пузан. – Какая свинья?

– Ты бы лучше отвалил, мил-человек, а? – все так же лениво предложил Граната. – А то мы и вправду нездешние, можем и обидеть ненароком.

– А че вы сюда прип-перлись? – картинно возмутился тот-плейер и оглянулся на своих. – В наш город родной, в наш к-кабак? Че здесь в-воздух портите?

«Ну, сам напросился…» – весело подумал Крис, перекатывая языком зубочистку в уголок губ.

Граната медленно повернул голову и в упор взглянул на мутноглазого александрийского патриота.

– Сейчас ты, блип, сам начнешь воздух портить, – процедил он и тут же, в продолжение фразы, ткнул бритоголового локтем в живот.

Вроде и не сильно ткнул, но пузан разинул рот и, выронив бутылку, начал складываться пополам. А Граната сделал еще один молниеносный выпад локтем, угодив в то же самое место, а потом добавил ребром ладони по шее. Но – щадящим ударом, чтобы, не дай бог, не покалечить. Тот-плейер сдвинул мордой стол и, как вывалившийся из тарелки холодец, шмякнулся на пол.

– Сзади двое, в трех метрах, – быстро сказал Габлер, встал и отодвинул кресло, готовясь прийти на помощь. Выпитый коньяк, дурманящий голову, не мешал, тренированное тело само знало, как действовать.

Однако Граната, хоть и производил обманчивое впечатление слабосильного тинейджера, в помощи совершенно не нуждался. Сделав резкое движение спиной назад, он повалился на пол вместе с креслом, под ноги подоспевшим бритоголовым. Тело его описало дугу в воздухе, и носы бегунцов впечатались местным точно под дых, словно у Гранаты были глаза на затылке. Дальше все произошло по тому же сценарию, и всем сестрам досталось по серьгам от вскочившего на ноги Мхитаряна: удар ребром ладони по одной мясистой шее, по второй – остекленевшие глаза – жесткое соприкосновение с полом. Так падают подрубленные деревья. Правда, у этих двоих было существенное преимущество перед подрубленными стволами: Граната не зверствовал, и они могли, отлежавшись, вернуться в вертикальное положение и продолжить свое затянувшееся мероприятие с употреблением местных вин. Если у них не пропало желание.